Представьте себе обычную географическую карту. Обратите внимание на длинную береговую линию Бразилии, испещренную городами – некоторые из них огромны даже в глазах безучастного далекого мира – так же часто, как терраса прибрежного ресторана – фонарями. Потом взгляните, каким образом Бразилия связана с остальным континентом. Она отрезана от основных городов Южной Америки – Буэнос-Айреса, Сантьяго, Каракаса – стеной джунглей, реками, горами и дорогами, конец которых теряется в первозданной сельве. Бразилия, по сути, являет собой остров, а острову необходим флот.

Зачем? Это сложный вопрос, но я на него отвечу: экономика острова такова, что быстро может быть разрушена морской блокадой. Вы можете предположить, что перед бразильским флотом стоит задача противостояния подводным лодкам. Что ж, так оно и есть. Единственный на флоте авианосец, – Бразилия входит в число немногих стран, располагающих авианосцами, – «Минаш Гераиш», предназначен для охоты за субмаринами. И семь подводных лодок, входящих в бразильский флот, тоже относящиеся к типу охотников, нацелены в первую очередь на выслеживание и уничтожение других подводных лодок. Между нами говоря, на флоте планируют построить три атомные субмарины, чтобы обрести больший радиус действия и возможность дольше нести боевое дежурство в Южной Атлантике, и уже запустили экспериментальный реактор в Сан-Паулу. Это военная тайна, которую я случайно подслушал в кафетерии, но правдивость этих сведений подтверждается другими фактами, например, тем, что многие бывшие мои студенты стали теперь физиками-атомщиками и время от времени присылают мне открытки из мест, значительно удаленных от побережья.

Эту тайну можно было бы продать аргентинской разведке, но я предан Бразилии, а кроме того, в жизни моей хватало наемных убийц и мне совсем не улыбается, чтобы еще и бразильские секретные службы охотились за мною в Нитерое.

В бразильский флот входят пятнадцать десантных и патрульных судов. Патрульные катера используются против подводных лодок, а суда-амфибии предназначены, полагаю, для захвата вражеских плацдармов, если таковые объявятся на бразильской территории, и для подавления восстаний. Есть еще множество исследовательских кораблей для изучения необычайно сложного подводного рельефа и составления трехмерной карты морского дна. Есть плавучие базы для подлодок, танкеры и баржи.

Студенты мои живут в вечном страхе, что их отправят в Мато-Гроссо, служить на «Парнаибе». Девяносто несчастный: моряков бразильского флота непрерывно тянут лямку на этом речном мониторе-землечерпалке, построенном в 1937 году. Юным кадетам корабль представляется столь древним, что их охватывает ужас при одном его упоминании. Хотя я так и не решился им об этом рассказать, но в том году, когда строили «Парнаибу», мне было столько же лет, сколько Христу, когда его распяли.

Но «Парнаиба» бледнеет в сравнении с «Капитаном Кабралом», парагвайским патрульным кораблем, который был построен в 1907 году и ныне курсирует в верховьях Параны. Однако честь быть старейшиной парагвайского флота принадлежит не ему, а «Президенту Стресснеру», речному транспорту, спущенному на воду в 1900-м, еще до моего рождения. В отличие от меня, он просто развалина.

Наши кадеты хотели было сделать карнавальную платформу и усадить на нее «Президента Стресснера» в инвалидном кресле, но их проект отвергли из-за того, что это неизбежно спровоцировало бы дипломатический инцидент. Кроме того, кому какое дело до парагвайского флота? Кто вообще знает, что у Парагвая есть флот? Студенты согласились, что это абсурд, но тут же заявили, что как раз веселый абсурд и позволяет выразить суть карнавального духа.