Из «Германии» Тацита очевидно, что прелюбодеяние могли совершить только женщины. Мужчин за это никак не наказывали, однако неверным женам пощады не было. Муж сбривал такой женщине волосы, раздевал ее и выгонял из дома и из деревни. Археология заставляет полагать, что по крайней мере в некоторых районах практиковалась смертная казнь за прелюбодеяние. На многих женских телах, найденных в северных торфяных болотах, сбриты волосы, в некоторых случаях – только с одной стороны. Один красноречивый пример – четырнадцатилетняя девушка из Виндебю в датском Шлезвиге. Она была найдена в яме на торфяном болоте обнаженной: на шее у нее был кожаный ошейник, а на глазах – узкая повязка. Белокурые волосы девушки на левой стороне головы были обриты почти наголо, на другой – коротко острижены до длины примерно пять сантиметров. Не исключено, что она не была убита взбешенным супругом, а стала жертвой какого-то религиозного ритуала, хотя первое тоже вполне вероятно.

Рабство

В древней Германии существовало рабство, но нам трудно определить, насколько же оно было распространено. В некоторых областях рабов было больше, чем в других: например, у маркоманнов во II в. и у аламаннов в IV. Эти области находились неподалеку от римских границ: возможно, именно в силу географической близости общественная структура племен оказалась более развитой. Во времена Цезаря и Тацита рабский труд, судя по всему, применялся не так уж часто. Работу, которая обычно выпадает на долю рабов, то есть самую черную работу в поле и по дому, выполняли женщины и старики. Римских военнопленных держали в качестве рабов, но этих несчастных было не так уж много, чтобы они могли играть значительную роль в экономике повседневной жизни.

Условия рабства в Германии очень отличались от рабства в Римской империи. Рабы имели собственные дома, стоящие отдельно от домов их хозяев. Они были обязаны время от времени отдавать своему хозяину определенное количество зерна, тканей или скота. В этом отношении германский раб напоминал римского крестьянина-арендатора – с той только разницей, что раб не был свободен. Рабы занимались крестьянским трудом, однако здесь мы не увидим ничего похожего на целые «бригады» рабов, которые в Риме трудились в мастерских, рудниках и на плантациях. Рабов редко наказывали, избивая или связывая их, но Тацит дает понять, что хозяин мог совершенно безнаказанно убить раба. Возможно, рабов было так мало именно потому, что внутри германского экономического порядка для них не было места. Они были практически не нужны, поскольку с работой в отдельных хозяйствах справлялись женщины и дети. Не существовало крупномасштабной индустрии, где удалось бы с пользой применять рабский труд. Хотя рабы и могли вносить свой вклад в экономику сельской общины, они все равно оставались бы лишними ртами. В недоразвитой крестьянской экономике Германии от рабов не было бы никакого проку.

В эпоху Великого переселения народов ситуация почти не изменилась. Однако очевидно, что, когда германцы поселились в западных римских провинциях, число рабов в германских хозяйствах возросло. Вдобавок к существовавшим ранее источникам порабощения, теперь человека мог превратить в раба закон. Чаще всего порабощение являлось наказанием за кражу. Кодексы законов говорят о том, что цены на рабов были высокими по сравнению со стоимостью животных и другого имущества. Едва бы это было так, если бы рабов было очень много. После германского поселения в пределах империи изменились и занятия рабов. В то время как до Великого переселения рабы делали самую черную домашнюю работу, тяжело трудились в поле, в бургундских законах они фигурируют как ювелиры, работавшие по золоту и серебру, кузнецы, обрабатывавшие бронзу, плотники, башмачники и даже портные. Несомненно, значительную часть этих рабов-мастеров составляли греческие и римские ремесленники. Очевидно, варвары с головой окунулись в море наслаждений цивилизованной жизни.