– Я схожу, – сразу вызвался Коул. – Только скажи, что принести. Гамбургер? Сэндвич? Если хочешь, я могу сбегать через дорогу за суши.

Ларисса покосилась на Тейлор, словно говоря: «А ты не шутила, когда описывала его», однако вслух сказала другое:

– Если вы побудете с ней, я по-быстрому спущусь в кафетерий.

– Но как же она без тебя?

Тейлор взяла Коула за руку.

– Врачи говорят, это продлится как минимум еще пару часов.

Когда Ларисса ушла, ее скрутила новая схватка.

– Пока не особенно больно, – сказала Тейлор, когда схватка закончилась, – но я начинаю думать, что естественные роды не для меня. Эпидуральная анестезия внезапно стала казаться мне величайшим изобретением в мире.

– Дорогая, проси у врачей все, что нужно. Гарантирую, на твоем месте я бы уже орал, чтобы меня обезболили.

– Вы не передадите мне пульт?

– Конечно, дорогая. Держи. Тут есть, бог знает зачем, раскрошенный лед. Никогда не понимал, какой от него прок. Может, дать тебе мармеладку?

– Спасибо, мне ничего не надо. Честное слово.

Чтобы Коул послушался? Как бы не так. Он хлопотал вокруг нее все двадцать минут до прихода Лариссы. Я подумал, что теперь нам надо уйти, но Тейлор продолжала держать Коула за руку.

– Останьтесь, если хотите, – сказала она. – Медсестры знают, что ребенок ваш, а не мой. Я с ними поговорила, и они знают, что делать.

Он улыбнулся и сжал ее руку.

– Я благодарен тебе, но едва ли ты хочешь, чтобы мы были здесь, когда ты… – Он показал на выпуклость ее накрытого простыней живота.

Тейлор рассмеялась.

– Я уже давно распрощалась со всей своей скромностью.

– Хорошо, дорогая, но если в какой-то момент ты захочешь, чтобы мы вышли, только скажи. Ничьих чувств ты не заденешь.

Мы сели. Коул с Лариссой у нее на кровати, а я на скамье у стены. Тейлор смотрела «Хэллоуин». Выбор фильма для родов показался мне странным, но то была ее вечеринка. Хотя она вряд ли уделяла фильму много внимания. Он, скорее, был способом отвлечься от схваток. Врач заходила к нам редко и не больше, чем на пару минут, что приводило Коула в бешенство.

– Ну и куда, интересно знать, она ходит? – на третий раз вспылил он. – Ее главной заботой должна быть ты!

– Сейчас здесь рожают еще четыре женщины, кроме меня.

– И у вас один врач? Ох, милая, если б я знал! – Он повернулся ко мне. – Сколько стоит вызвать сюда отдельного доктора?

– Откуда я знаю? Так вообще разрешается?

– Надо узнать.

Он повернул было к выходу, но Тейлор успела поймать его за руку.

– Прошу вас, не надо! Мне будет ужасно неловко!

– Но Тейлор…

– Все хорошо. Медсестры знают, что делать, и они заботятся обо мне.

Коула это не убедило, однако перечить ей он не стал. Я в кои-то веки был с ним согласен. Мне тоже казалось, что врачу следует уделять нам больше внимания, но вскоре я понял, что Тейлор права. Медсестры были на высоте. Они точно знали, что происходит.

Что до меня, то я был удивлен тому, как медленно продвигается дело. Никакой срочности или тревоги не ощущалось. Тейлор смотрела дурацкий ужастик, а ее схватки постепенно становились сильнее и чаще. Она начала волноваться, и даже мне было видно, что боли усилились, а периоды отдыха между схватками помогают ей все меньше и меньше. Прошло два часа с тех пор, как мы прибыли, и она была совершенно без сил.

– Сколько времени это продлится? – спросил я у медсестры, когда предоставился случай. Мы стояли поодаль, и Тейлор с Коулом нас не слышали.

– У первородящей? Сложно сказать. Может быть много часов.

– Когда мне стоит вызвать отца?

– Когда она начнет тужиться.

– А когда это случится?

– Когда полностью раскроется матка.

– Но…