На ней были светлые джинсы и шелковая коралловая блузка. Глаза такие темные, почти черные, как у индейцев племени чероки. Лео не сомневался, что именно к ним восходит генеалогическое древо Фиби Кемпер.

И эта манящая улыбка…

– Надеюсь, теперь вы чувствуете себя лучше. По крайней мере, вас уже не примешь за маньяка, жаждущего крови.

Лео виновато пожал плечами:

– Простите. День как-то совсем не задался.

Улыбка спала с лица Фиби.

– И боюсь, это еще не закончилось. Я не могу вас заселить.

Лео возвел глаза к небу:

– Это невозможно. Жена моего брата сообщила вам все мои данные. У меня есть подтверждение.

– Я не смогла до нее дозвониться.

– Ее дочь случайно утопила телефон в ванне. Но это не важно. В конце концов, я здесь. И не похоже, чтобы гостиница разрывалась от клиентов.

Этот сарказм Фиби оставила без внимания:

– Всю ночь шел ливень, дул сильный ветер. Дом, где вы должны были жить, сильно поврежден.

Почему-то это только подняло настроение Лео.

– Не волнуйтесь, мисс Фиби. Я не привередлив.

Фиби покачала головой:

– Наверное, вам лучше самому посмотреть. Пойдемте.

С этими словами она надела кожаную куртку. Лео не без пренебрежения нацепил измазанные грязью ботинки. Выходя за дверь, Фиби стащила с полки тяжелый фонарь и нажала на кнопку. Мощный луч света ударил в темноту.

Погода и не думала улучшаться. Хорошо все-таки, что Люк и Хетти настояли и собрали ему все вещи. Уж если жена брата готовит кого-то к поездке, то сумки будут упакованы всем необходимым на случай дождя, снега, града, оползня, землетрясения и вторжения инопланетян. Сейчас все это лежало в багажнике. А Лео послушно следовал за Фиби и ее фонарем.

Они шли и шли, а дорожка, казалось, и не собиралась заканчиваться.

– Мы могли доехать на машине, – возмутился Лео.

В этот самый момент Фиби остановилась:

– Пришли. Вот домик, что вам сняли на два месяца. Точнее, то, что от него осталось.

Мощности промышленного фонаря было достаточно, чтобы рассмотреть ущерб. Под углом в сорок пять градусов на домике лежало огромное дерево. От удара в доме проломило крышу. Даже без захода внутрь было ясно, что он непригоден для жизни.

– Господи боже, – еле слышно проговорил Лео. Страшно было представить, что дом самой Фиби могла постичь та же участь.

– Я звонила в страховую компанию, – сказала Фиби. – Но и так понятно, что после такой бури они завалены заявками. Их агент приедет только завтра. Ладно бы только дерево, но ливень залил дом изнутри.

– Что ж, вы были правы, – признал Лео.

Фиби коснулась ладонью его руки:

– А раз так, предлагаю вернуться. В такую погоду я не отправлю вас искать ночлег где-то еще. Переночуете у меня.

И вновь Лео послушно шагал за добродушной хозяйкой. Дорога назад, как всегда, показалась чуть короче.

– Если вы скажете, что из вещей вам нужно, я принесу их из машины, – предложила Фиби. – Не удивляйтесь. Ваша невестка сказала, что вы только что выписались из больницы.

Лео стало неловко. Ох уж эта болтливость Хетти!

– Дотащить сумки я в состоянии, – ответил Лео, скрывая раздражение в голосе. – Спасибо.

Мысли оборвал внезапный плач ребенка. Лео огляделся по сторонам, готовый увидеть еще одну припаркованную машину или вышедших из дома Фиби людей. Ничего подобного.

И вдруг он вспомнил, что читал о рысях, которые могут имитировать детский плач. А Смоки-Маунтинс, где и находились дома-гостиницы, – родной край этих ночных животных. Плач повторился, и Фиби всучила ему фонарь:

– Держите. Мне надо внутрь.

Лео машинально взял фонарь в руки и ухмыльнулся:

– Оставите меня наедине с хищниками?

Фиби обернулась:

– Не поняла.

– Это же рысь, правда? Рысь издает этот звук.

И вдруг Фиби засмеялась. Ни разу в жизни Лео не слышал столь приятного женского смеха.

– Оценила вашу фантазию, но нет.