Внутри собралось довольно много народу. Бенни украдкой разглядывал мужчин: как они одеты? Уф… Он вздохнул с облегчением. Многие, как и он, пришли в куртках. Он старался успокоиться, внушая себе, что все будет хорошо.

Все глазели на Алексу, многие окликали ее по имени. Потом их окружила целая толпа. Алекса принялась здороваться со старыми друзьями. Гриссел скромно отступил на задний план. Он заранее подозревал, что так оно и будет, и радовался за Алексу, которой оказывали такой теплый прием. Она ведь так волновалась! На прошлой неделе она даже призналась ему в своих страхах:

– Меня очень долго не было, Бенни. И потом, после того как Адама убили, поднялась шумиха… Даже не знаю, чего ожидать!

Адам Барнард был ее мужем. Бенни расследовал его убийство, так они с Алексой и познакомились.

– Вы Пол Эйлерс, актер! – услышал он рядом женский голос.

Обернувшись, Бенни увидел незнакомую молодую женщину. Оказалось, что она обращается не к кому-нибудь, а к нему.

– Нет, – ответил он. – Меня зовут Бенни Гриссел.

– А я готова была поклясться, что вы – Пол Эйлерс, – огорчилась молодая незнакомка и тут же отошла от него.

Постепенно Гриссел немного освоился и даже начал различать в толпе звезд первой величины. Лаурика Раух держала Алексу за обе руки и что-то ласково ей говорила. Карен Зоид и Гиан Грун вполголоса беседовали между собой. Эмо Адамс, видимо, рассказывал что-то смешное, потому что стоявшая рядом с ним Соня Герхолдт громко хохотала.

Интересно, где Лизе Бекман?

В толпе сновали официанты с подносами; Грисселу, как и другим гостям, предложили шампанского. Бенни пристально посмотрел на золотистую жидкость, на пузырьки, которые лениво поднимались вверх, и ощутил внутри жажду, непреодолимое желание выпить. Он с трудом взял себя в руки и помотал головой. Нет уж, спасибо…

Двести двадцать семь дней без спиртного. Наверное, надо пойти и взять себе газировки или сока – лишь бы не стоять столбом в море избранных. Он здесь чужой, в отличие от Алексы… Она-то дома, в своей стихии, она сияет!

Господи… Что он здесь делает?!

* * *

Когда Алекса познакомила его со знаменитым бас-гитаристом Скалком Яубертом, ему чуть не стало плохо.

– Скалк, познакомься, это Бенни Гриссел, он тоже играет на бас-гитаре, – представила его Алекса, и он почувствовал, что краснеет. Протянул дрожащую руку:

– Рад с вами познакомиться, для меня чертовски большая честь… – Голос охрип от волнения, и он мысленно обозвал себя болваном. Как он ни крепился, с губ все же слетело бранное словечко!

– А, наш человек! Большое спасибо, что пришел, брат, это для меня большая честь, – непринужденно и беззаботно ответил Скалк Яуберт, и от его голоса страхи Бенни мгновенно улетучились, он успокоился. Скалк сделал ему немыслимый комплимент, назвав «братом». Гриссел воспрянул духом и, еще больше радуясь улыбке Алексы, нашел в себе мужество вступить в беседу с самими Тёнсом Йорданом и Антоном Ламуром. Он спросил их, как шла работа над альбомом «Холодный огонь». Потом и вовсе растаяв от их великодушия, поинтересовался, когда же они запишут как полагается «Долину Хексривирваллей».

– Она того заслуживает!

Напряжение потихоньку отпускало его, он начал запросто общаться с гостями, широко улыбаясь и недоумевая, из-за чего так психовал. Звезды – такие же люди! Он почти гордился собой… И вдруг Алекса дернула его за руку. Обернувшись, он увидел, что рядом с Антоном Госеном стоит сама Лизе Бекман! Оба улыбались ему дружелюбно и как-то по-свойски. Бенни сразу показалось, что все вокруг стихло. Окружающий мир словно обезлюдел. Мозги у него совершенно отказались работать, сердце бешено колотилось. Как во сне он пожал руку высокой красавице блондинке и сам не понял, как в наступившей тишине с его губ слетело восхищенное:

– … твою мать!