Из нее видно, что, хотя существует определенное количество датированного материала для IX и XI вв., предметов VIII и X вв. в нашем распоряжении практически нет. Даже имея на руках датировочные параллели, немногие исследователи осмеливаются точно датировать вновь найденные украшения и в случае, если можно привлечь в качестве дополнительных данных оформление рукописей. А насколько труднее определить возраст простого топора или ножа! Хрупкие предметы, вероятно, могут быть более точно датированы с помощью монет. Так, например, случилось, когда в Честере и в Норфолке археологи обнаружили клады монет в горшках. Горшки были дешевыми и достаточно хрупкими и поэтому едва ли были древними, когда их закапывали: разница между их датировкой и датировкой монет составляет максимум несколько лет. Но к сожалению, в нашем распоряжении таких находок не так много. Драгоценные предметы имеют тенденцию передаваться из поколения в поколение, как меч, упомянутый в 1014 г. в завещании принца Этельстана: «Моему брату Эдмунду я дарю меч, который принадлежал королю Оффе». Можно привести свидетельство Летбрижда о погребении десятилетней девочки, «которая была захоронена с фибулами, женскими украшениями и другими вещами, изношенными или переделанными к тому времени, когда происходили похороны. На ней были бусы, слишком большие для нее. Ее похоронили не с ее собственными украшениями, а со старыми драгоценностями, скорее всего, принадлежавшими ее матери. Треснувшую фибулу, из которой выпал гранат, вероятнее всего, извлекли из старого сундука специально для похорон; возможно, фибула принадлежала раньше бабушке умершей».

Таблица металлических украшений позднего англосаксонского периода

Перед исследователями, которые занимаются англосаксонской историей, всегда стоит проблема датировки археологических находок. Болдвин-Браун, например, в начале XX в. разработал концепцию, в соответствии с которой он разделил каждое столетие на трети, относя найденные археологические предметы к одному из этих коротких периодов. В последние годы своей жизни E.T. Лидс пришел к выводу, что при датировке археологических памятников следует избегать слишком точного определения даты. В этой книге я последую примеру Лидса; если я называю точную дату, то она, без сомнения, проверена со всей тщательностью.

Археолог, исследующий англосаксонский период, должен признать, что хронология – одно из слабых мест в его работе. Признавая это, он может исследовать материал более тщательно и обобщать выводы, к которым пришли его предшественники. Материал, имеющийся в его распоряжении, он может интерпретировать в экономическом и социальном контексте; делать заключения о торговле и королевском правлении, о собраниях и о ремесле, которые были невозможны пятьдесят лет назад. Настанет время, когда относительную хронологию удастся выстроить для всего англосаксонского периода на основаниях, приемлемых и для статистика, и для историка. При помощи новых естественно-научных методов, таких, как дендрохронология (изучение годовых колец деревьев) и метод радиоуглеродного анализа, возможно, в ближайшие пятьдесят лет мы сможем определить достаточно точную абсолютную хронологию. Однако пока мы не можем похвастаться этими достижениями, следует воздержаться от выводов, затрагивающих хронологию.

Осознав такие ограничения, археологи могут прийти на помощь историкам, например, в изучении торговли. Известнейший историк-англосаксонист сэр Франк Стентон писал, что «начало английской внешней торговли тонет во мраке, который рассеивается лишь тогда, когда мы встречаем в грамотах упоминания об освобождении от податей английских монастырей, имевших корабли, и находим ранние английские монеты на континенте или когда церковные источники ссылаются на торговые дела или самих торговцев».