Занятие лагерей и квартир обычно помимо отдыха преследует и другие цели: прикрытие известного района, удержание какой-то позиции; но часто это может быть только отдых. Напомним читателю, что стратегия может преследовать самые разнообразные цели, потому что все, что представляет для нее выгоду, может служить целью данного боя, а сохранение инструмента, с помощью которого ведется война, очень часто становится предметом ее отдельных комбинаций.

Но если сохранение войск в лагерях и на квартирах сопровождается деятельностью, не являющейся сферой деятельности вооруженных сил (например, постройка казарм, разбивка палаток, снабжение продовольствием и санитарные работы в лагерях и на квартирах), тогда это не относится ни к стратегии, ни к тактике.

Среди деятельности, относящейся только к сохранению вооруженных сил, но не имеющей никакого отношения к бою, на первое место выступает снабжение войск продовольствием, так как это должно делаться почти ежедневно и для каждого человека. Часто бывает, что забота о продовольствии в значительной степени определяет главные стратегические черты кампании или войны.

Другие ветви административной деятельности, которые мы упомянули, имеют гораздо более далекое отношение к использованию войск. Забота о больных и раненых, очень важная для армии, напрямую влияет только на небольшую часть людей, ее составляющих, и поэтому имеет лишь слабое и косвенное влияние на остальных. Комплектование войск и пополнение оружия и снаряжения не является постоянной деятельностью самих вооруженных сил и происходит лишь периодически и редко влияет на составление стратегических планов.

Однако тут нужно оговориться. В некоторых случаях эти вопросы могут действительно иметь решающее значение. Отдаленность госпиталей и оружейных складов может часто оказаться единственной причиной очень важных стратегических решений. Но сейчас нас занимает не значение таких фактов в отдельных случаях, а абстрактная теория ведения войны.

Подводя итог наших размышлений, можно сделать вывод, что различные виды военной деятельности разделяются на две категории: подготовку к войне и саму войну. Следовательно, это разделение должно быть сделано в теории.

Настоящая теория будет трактовать бой как истинную борьбу, а марши, лагеря и квартиры как обстоятельства, более или менее схожие с ней. Снабжение войск как деятельность, не имеющая отношения к бою, будет рассматриваться как другие данные обстоятельства, влияющие на конечный результат.

Военное искусство, если его рассматривать в ограниченном смысле этого понятия, разделяется на тактику и стратегию. Первая занимается подготовкой и проведением отдельных боев, а вторая – использованием результатов этих боев и сражений. Обе затрагивают такие обстоятельства, как марши, лагеря, квартиры, только через призму боя, и эти обстоятельства являются тактическими или стратегическими в зависимости от того, касаются ли они оформления боя или его значения.

Несомненно, найдется много читателей, которые сочтут излишним подобное тщательное разграничение двух таких близких понятий, как тактика и стратегия, потому что оно не влияет напрямую на ведение самой войны. Разумеется, мы признаем, что было бы педантизмом искать прямых эффектов теоретических различий на поле боя.

Первая задача любой теории – привести в порядок неясные и чрезвычайно путаные понятия и представления; и только когда появятся точные названия и понятия, можно надеяться на большую ясность и легкость рассмотрения вопросов.

Теория ведения войны

Прежде под термином «искусство войны» и «военная наука» понималась лишь совокупность тех ветвей знания и той практики применения искусства войны, которые заняты материальными проблемами.