Хроника одного задания - Гончар Анатолий Михайлович

Пока я носился с горным снаряжением, мои бойцы спокойно дербанили пайки. Шли на три дня, но кто-то брал хавчика на два, а кто-то рассовывал по рюкзаку абсолютно всё. Бойцы менялись меж собой (в зависимости от того, кто что больше любил) тушёнку на кашу, паштет на сельдь в масле или фарш сосисочный и так далее. Лишние галеты складывались в отдельную стопку или сразу же отправлялись в оставленные под мусор коробки. Что-что, а нехватов среди моих спецов не было. И хотя разнообразие местного питания оставляло желать лучшего, калорий хватало за глаза. Можно было бы ещё понаблюдать за умиротворяющей картиной общих сборов, но мне тоже было пора заняться собственными делами. Так что швырнув обвязки к вытащенным из рюкзаков (для «техосмотра») и теперь сложенным в кучу верёвкам, я заграбастал отложенные для меня пайки и со спокойной совестью отправился в палатку, чтобы в уютной обстановке офицерского кубрика уложить рюкзак. Кстати, не такое это простое дело как кажется, и хотя многое делается индивидуально, но общие правила всё же существуют. Вода, дополнительный боекомплект — это первое, они всегда должны быть под рукой. Опять же немного продуктов для лёгкого перекуса (основную массу «пищевых концентратов» можно спокойно запихать на самое дно рюкзака для создания «правильного» центра тяжести). С центром тяжести вообще морока — уложишь весь БКа сверху, так вкупе с нагрудной разгрузкой в самый неподходящий момент тебя начинает мотать из стороны в сторону. Опять же, положишь всё вниз — мало того, что во время боя не доберёшься, так ещё и поясницу давить будет. Но это, конечно, тоже у кого как, да и рюкзаки бывают разные. У меня так обыкновенный РР — рюкзак рейдовый — мне, например, давит. К тому же и БК можно взять два, а можно и три.

Значит, с горным снаряжением всё, теперь берусь за собственные сборы. И ещё вот что — не забыть сигналы опознавания посмотреть, а то вдруг сменили, хотя вроде бы и не должны.

— Прищепа! — окликнул я одного из своих спецназёров, временно исполняющего обязанности моего заместителя.

— Я, товарищ старший прапорщик! — у него не голос, а бухалка, всё кажется, будто из бочки доносится, если на кого гаркнет, то по звуку не крик, а медвежий рёв. Вот взматереет, и годков так в тридцать точно как медведь станет. У него и сейчас ширина плеч больше, чем рост. И ведь что главное — не увалень. Ходит в головняке первым, прёт и миноискатель и АС «Вал», это кроме автомата, естественно. Я ему предлагал АКМС с ПБСом — с прибором бесшумной стрельбы. Он отказался, говорит АК — пять сорок пять привычнее. Привычнее так привычнее, не мне же лишний ствол на горбушке таскать. Хочет, так пусть таскает, а в головняке — головном разведывательном дозоре — бесшумник по-любому нужен.

— Аккумуляторы к БНам на тебе, понял? — БНы — это ночные бинокли — БН-2 и Бн-3. Их вообще чаще всего «ночниками» называют, как, впрочем, и ночные прицелы.

— Я помню, — помнит он, как же! Прошлый раз чуть было без батарей не ушли, хорошо, что проверил. Сашка-то всем хорош, вот только до Виталика по хозяйственной части ему ещё далеко. Виталик Шадрин — мой штатный заместитель, находится в госпитале по ранению. На предпоследнем БЗ зацепило его малость. Так что едва ли до конца командировки он вернётся в строй, к тому же зная Виталика… Ну да ладно, пусть лечится.

— Прищепа! — вот ведь он уже решил, что у меня к нему всё. Ну, уж нет!

— Да. Я. — С готовностью отозвался мой временный заместитель.

— Нам минералку обещали подкинуть, так что отряди пару человек на продовольственный склад, пусть заберут.

— Товарищ старший прапорщик, может, мы когда на ужин пойдём, тогда и…