Его пистолет оторвался от шеи Сильвии и нацелился на лорда Фэррона. Издав крик, Сильвия вцепилась обеими руками в его запястье. Пистолет дрогнул.

– Прочь, дура! – завопил граф.

Лорд Фэррон воспользовался удобным случаем. Со скоростью молнии он прыгнул на них. Сильвия отлетела в сторону и повалилась на колени, а мужчины начали бороться. Последовал выстрел. Разорвав тишину склепа, он эхом пронесся от стены к стене.

Граф рухнул на пол. Сильвия и Черити в ужасе посмотрели на струйку крови, быстро вытекшую из-под него на холодные белые камни.

* * *

Звуки веселья доносились из окна намного ниже крыши башни, где лорд Фэррон и Сильвия стояли, окутанные лунным светом.

Белэмы всей семьей приехали на ужин в Фэррон Тауэрс. Приехал и Брейдер. Брейдер, то и дело посматривая на Черити горящими глазами, объяснил, что почти не был знаком с графом, и предложение стать шафером оказалось для него полной неожиданностью. Он надеялся, что его не станут судить за поступки других.

Черити от его взглядов краснела.

Герцогиня блистала в великолепном новом платье, дополненном одним из найденных в подземелье замка колье. Черити надела рубиновую брошь, подарок Сильвии.

Герцог окончательно оправился. Он до того устыдился своего поведения, едва не обернувшегося трагедией для его любимой дочери, что полностью отказался от азартных игр. Теперь у него осталось лишь одно желание: увидеть дочь счастливой.

Граф, ко всеобщему удивлению, выжил. Сейчас он дожидался приговора в тюрьме. Графиня фон Брауэр дала клятву, что года через три-четыре, когда его отпустят, она будет ждать мужа в Париже.

В Эндикотте, который граф содержал на украденные у жены деньги, поселился новый жилец. Полли работы у него не нашла и устроилась служанкой в пивной бар в Норидже.

Об этом всем думала Сильвия, стоя на залитой ярким лунным светом крыше башни и глядя в сторону Эндикотта на речное устье.

Слезы облегчения наполнили ее глаза, когда она поняла, что больше не увидит графа.

Лорд Фэррон проследил за ее взглядом.

– Знаете, – шутливым тоном начал он, – для меня по-прежнему загадка, как этому графу удалось заставить двух таких красивых женщин бороться за его внимание.

Сильвия от такой несправедливости расплакалась.

– Мне… не нужно было… его внимание, – всхлипывая, ответила она. – Я только хотела… спасти моего бедного отца… от позора и банкротства.

Молодой человек нежно взял ее за подбородок. Теплый ветер качнул золотистые локоны у нее на лбу, когда их глаза встретились.

– Я об этом догадывался, – тихо произнес он. – Думаете, если бы я хоть на секунду поверил, что вы можете по-настоящему любить его, я бы стал хранить это?

К изумлению Сильвии, он достал из кармана белую маску с золотым ободком, которую она когда-то надевала на бал леди Лэмборн.

– Думаете, – продолжил лорд Фэррон, – если бы я верил, что вы хотите стать его женой, я бы стал вас спасать?

Сильвия покачала головой, сдерживая слезы.

– Я… я не знаю, сэр.

– Так узнайте это сейчас, – сказал Роберт. – Я просто хочу, чтобы это произнесли ваши губы. Губы, которые теперь не принадлежат другому. Губы, которые я наконец могу поцеловать.

Он наклонил к ней голову, и сердце Сильвии затрепетало, когда она подняла голову и посмотрела на него.

– Теперь, когда вы можете быть моей, – выдохнул лорд Фэррон, – требуйте от меня все, что угодно, и вы получите это, моя дорогая. Хоть звезды с неба!

Счастливо вздохнув, Сильвия телом и душой отдалась его губам…