Разговор принимал неприятный оборот.

– Поверить не могу, что вы не хотите воспользоваться дополнительной порцией радости для своих пациентов. Мы ведь говорим о больных детях, которые не хотят находиться в больнице. Уверена, если ваши клоуны приходят и уходят, когда захотят, вы могли бы добавить еще и парочку моих для разнообразия.

Повисла не предвещающая ничего хорошего пауза, и Роз внутренне собралась, чтобы выслушать ответ собеседницы.

– Если честно, мисс Карпентер, администрации больницы не хотелось бы ассоциироваться с благотворительной организацией, которой руководите вы, – откровенно заявила мисс Смит. – От нас требуется ограничить контакты пациентов с третьими лицами, особенно когда эти самые пациенты являются несовершеннолетними. У клоунов должна быть аккредитация, и мы должны тщательно проверять их, чтобы не подвергать наших детей… неподобающему влиянию.

Роз густо покраснела, а потом похолодела, когда до нее дошел смысл сказанного.

– Значит, по-вашему, я могу оказывать на них неподобающее влияние… В таком случае позвольте мне быть такой же откровенной и спросить, почему вы стали утруждать себя и перезвонили мне?

– Только из уважения к вашему отцу. Может, вы не в курсе, но один из его вице-президентов состоит в совете директоров нашей больницы, – натянуто ответила женщина. – Если вы понимаете, о чем я…

– Понимаю. Спасибо за откровенность. – Роз положила трубку и уронила телефон на стол успешного руководителя благотворительной организации. Жаль только, что она им не являлась.

Ого. У нее дрожали руки.

А поскольку ее день был недостаточно паршивым, дверь, которую она забыла закрыть, распахнулась, и в комнату вошел Хендрикс Харрис.

– Что ты здесь делаешь?! – взвилась Роз, не утруждая себя хорошими манерами после того, как послала его ко всем чертям. – Это частная территория. Как ты нашел меня?

С идеально уложенными каштановыми волосами и в шикарном костюме, который безупречно сидел на его не менее безупречной фигуре, он провальсировал на середину комнаты и с любопытством осмотрелся по сторонам.

– Разумеется, я последовал за тобой. Но мне не хотелось прерывать твой разговор по телефону, поэтому я подождал немного за дверью.

– Огромное спасибо, – отрезала она и схватила телефон, чтобы вызвать полицию. – У тебя есть две секунды, чтобы убраться отсюда, иначе я пожалуюсь, что ты незаконно проник на мою территорию.

Вместо того чтобы опрометью броситься к двери, Хендрикс быстро подошел к Роз и, нависнув над ней словно башня, отобрал у нее телефон.

– Что за глупости. Мы ведь друзья.

Роз почувствовала, что на ее глаза набежали слезы.

– Мы не друзья.

Еще не хватало расплакаться перед Хендриксом.

– Мы могли бы стать ими, – тихо возразил он без тени кокетства в голосе, и она с трудом сдержалась, чтобы не разреветься. – И помочь друг другу. Просто ты не дала мне возможности объяснить, как именно.

Помощь. Теперь она явно нуждалась в ней. Только Хендриксу незачем говорить ни об этом, ни о том, как она обрадовалась, что он появился на ее пороге еще раз. Конечно же он заметил, в каком она состоянии, но, к его чести, не стал пользоваться ее беспомощностью в своих целях.

Она до сих пор не могла прийти в себя после того, как с ней обошлась та женщина из больницы.

– Потому что я установила зону, в которую не должны проникать сумасшедшие. – Она кивнула на пол. – А ты пересек черту на целых четыре метра.

Проблема в том, что ей нравилось, где он находился – одно гладкое бедро лежало на ее столе, и все его прелести находились у нее на уровне глаз. Голым этот мужчина не уступал мифическим богам из департамента совершенства. Роз могла бы смотреть на его обнаженное тело часами и неустанно искать новые способы насладиться этой красотой.

Черт подери, он наверняка догадывался, какой оборот приняли ее мысли. Хендрикс не шевелился, но температура в комнате вдруг резко поднялась.