Бесконечный Космос - Стивен Бакстер, Терри Пратчетт (2016)

– А говорят, что после Дня перехода инновации застопорились.

– Жаль, что еще не изобрели неразбиваемое сердце.

Джошуа отвел взгляд.

– Прости, дружище, – сказал Билл. – Прозвучало банальнее некуда. Я бы никогда не сказал такого раньше, верно? Мы с тобой были бойкими парнями. Чувства – это для тех чертовых монашек, а не для нас. Что ж, я изменился. И ты тоже. Но ты изменился, ну, обратно.

Его слова слегка задели Джошуа. Чтобы скрыть это, он снял с веревки рубашку и надел ее. Неожиданно шестидесятивосьмилетний Билл, сидевший на собственном заваленном барахлом столе, потягивая кофе в полумраке кабинета, в глазах Джошуа стал выглядеть настоящим мэром. Зрелым. Как будто шальной старина Билл, прикидывающийся ирландцем, каким-то образом вырос, пока Джошуа не видел. Более того, обогнал самого Джошуа.

– Что значит изменился обратно?

Билл развел руками.

– Ну, например, помнишь, когда повстанцы затеяли движуху в Вальгалле и все тролли Долгой Земли ушли в самоволку? И этот чертов Лобсанг всучил нам твен и велел отправляться на поиски Салли Линдси.

– Боже, Билл, должно быть, прошло лет тридцать.

– Конечно. И, насколько я помню, мы просто легли спать, проснулись и полетели на край Долгой Земли. Не помню, чтобы ты так паковался. Даже чертовы носки.

Джошуа осмотрел кабинет, все свои вещи, лежавшие аккуратными рядами и кучками.

– Нужно все делать правильно, Билл. Нужно удостовериться, что взял все, что все работает. Потом надо все как следует уложить…

– Вот именно. Это говорит не Джошуа, мэр Черт-Знает-Где, Джошуа-отец, Джошуа Валиенте – герой половины чертовой Долгой Земли. Это Джошуа-мальчик, которого я знал в Приюте, когда нам было одиннадцать, двенадцать или тринадцать лет. Когда ты собирал свои детекторные приемники и модели, совсем как сейчас собираешь вещи. Сначала ты все раскладывал и ремонтировал поврежденные детали…

– Красил перед сборкой.

– Что?

– Так всегда говорила Агнес. «Ты из тех ребят, которые непременно красят детали перед сборкой».

– Ну, она была права.

– Чаще всего. На самом деле, до сих пор… И сегодня она должна приехать повидаться со мной, несомненно, чтобы еще раз оказаться правой. Так что, Билл?

– Баланс есть всегда, приятель. Нужно соблюдать пропорции. И, просто чтобы поднять еще один вопрос, господин председатель, не слишком ли ты стар, чтобы срываться играть в Дэниела Буна?

– Не твое дело, – огрызнулся Джошуа.

Билл поднял руки.

– Справедливо. Без обид.

В дверь постучали.

Билл встал.

– Наверное, это сестра Мария Стигмата тут как тут. Оставляю тебя. Все равно, пока ты не уберешься, мне не поработать.

– Билл, я ценю это…

– Только запомни. Установи где-нибудь повыше чертов знак, чтобы было видно с твена, спасательное одеяло на вершине скалы, чтобы тебя можно было найти, когда ты себя угробишь.

– Принято.

На этот раз постучали сильнее.

– Хорошо, хорошо.

За дверью оказалась не Агнес, а сын Джошуа. Билл Чамберс быстро убрался.

Глава 3

Возникшему в дверном проеме Дэниелу Родни Валиенте было тридцать восемь лет. Выше отца, с бледной кожей, унаследованной от матери, и такими же темными волосами, как у Джошуа. На нем был практичный комбинезон с капюшоном, на плече висела маленькая кожаная сумка. Джошуа заподозрил, что это все вещи, которые он взял с собой, – может быть, вообще все его вещи.

Он вошел. С легким отвращением оглядев груды снаряжения, освободил кресло Билла от барахла и уселся. Все без единого слова.

Джошуа подавил вздох. Однако строгий вид сына заставил его застегнуть пуговицы на рубашке. Затем он взял со стола полупустую кружку Билла и направился к кухне.

– Итак…

– Итак.

– Хочешь кофе? В кофейнике есть немного.

Род, как он теперь заставлял себя называть, покачал головой.