Хотя главарь мафии, похоже, в полной мере выполнял взятые на себя обязательства, Мэл полагал, что тот всё-таки постарается смухлевать – в свою пользу, конечно. Честная сделка была для Бэджера чем-то из ряда вон выходящим.

– Аккуратненько подвези его к последнему и поставь рядом, – приказал Бэджер оператору погрузчика и лучезарно улыбнулся Мэлу, продемонстрировав кривые желтые зубы. – Ну вот, самое сложное практически позади.

– Напомни мне еще раз, – сказал Мэл, – сложное – это погрузить товар? Или забыть про то, что ты так и не заплатил нам за доставку коров на Цзянинь?

– Мэл, Мэл, Мэл…

Чем более доброжелательным казался Бэджер, тем сильнее Мэлу хотелось пустить в ход оружие. – Дружище, ты затаил на меня обиду за тот случай?

– Как бы да.

– Ну так никто не виноват, что сделка накрылась жопой. Бывает. Такой бизнес.

– По-моему, мы с тобой по-разному понимаем это слово.

– Вот этим, – сказал Бэджер, махнув рукой в сторону ящиков, – я компенсирую твои убытки. Твой гонорар – если ты еще этого не заметил, Рейнольдс, – куда выше обычной платы за доставку с одной планеты на другую. Когда всё закончится, можешь считать, что мы в расчете.

– Лучше бы ты рассчитался со мной тогда.

– Ну что тут скажешь? У меня тогда были проблемы с притоком наличности.

– У меня тоже – в том смысле, что она не текла от тебя ко мне.

– Но всё это уже в прошлом. Мы ж теперь кореша, да?

Мэл недовольно хмыкнул. Он был весьма щепетилен в выборе «корешей», и Бэджер такой статус никогда бы не заслужил.

– Сэр, – встревоженно шепнула Зои Мэлу. – Не хочу показаться мнительной…

– Не хочешь, так и не кажись.

– Но всё-таки повторюсь: это плохая идея. Груз слишком взрывоопасен.

– Знаю, знаю, – ответил Мэл.

Контейнеры были небольшие – футов пять по каждой оси, – но заключали в себе великую силу. Их под завязку набили химикатами, которые используются в горнорудном деле.

Взрывчаткой.

Очень специализированной, очень взрывоопасной взрывчаткой.

В контейнерах лежали кристаллы вещества, известного как «Эйч-Ти-Экс-20» – по словам Бэджера, эта аббревиатура расшифровывалась длинными и сложными научными словами, в которых столько слогов, что голову сломишь. Когда пастырь Бук узнал о предложении Бэджера, он рассказал Мэлу всё, что знал об «Эйч-Ти-Экс-20». Об отношении пастыря к этой штуке явно свидетельствовала его гримаса.

– Его не просто так прозвали «снежок сатаны», – заметил Бук, и Мэл снова спросил себя – откуда, чёрт побери, священнику известны такие вещи?

Бэджер заверил Мэла, что пока «Эйч-Ти-Экс-20» тихо лежит в своих контейнерах, плотно упакованный в оболочку из огнеупорного пеноматериала, он не взорвется раньше времени. А, и еще всё будет в порядке, если только «Эйч-Ти-Экс-20» не намокнет. Или не нагреется слишком сильно. Или если его не ударят слишком сильно. Если ничего из этого не произойдет, то всё будет в шоколаде.

Мэл решил, что Бэджер вряд ли утаил что-либо об опасностях, связанных с этим делом, ведь именно он понесет большие убытки, если груз не доставят по назначению – на Абердин, в шахту, в которой добывают родий. И всё-таки Мэл по-прежнему приходил в замешательство, глядя на черно-желтые полосы на контейнерах, похожие на рой шершней, а также налепленные повсюду наклейки, вроде:

Иными словами, обращайся с контейнерами, как с новорожденными, иначе жизнь станет для тебя совершенно непривлекательной, поскольку закончится навсегда. Больше всего на свете Мэл ненавидел сюрпризы, а взрывы были для него одним из худших сюрпризов, которые он мог себе представить. С ними могли сравниться разве что неожиданные свадьбы.

Но зачем же думать о грустном. Зои содрогнулась, когда оператор погрузчика едва не снес их баскетбольное кольцо. Металлическая вилка погрузчика пока не сломалась, но было ясно, что контейнеры слишком тяжелы для него. Мэл мечтал, чтобы всё поскорее закончилось.