Капитан Брейн считал, что «Джуниату» не стоит вести севернее Упернавика. Несмотря на железную носовую броню, она была не приспособлена для плавания во льдах. Однако на корабле имелась лодка меньшего размера – «Малая Джуниата», – которая была более маневренной и могла проходить между айсбергами и льдинами. Оснащенное, как шлюп, это 28-футовое судно было снабжено небольшим паровым двигателем, который вращал трехлопастный винт. Брейн отдал полудюжине своих матросов приказ спустить на воду «Малую Джуниату» и вдоль изрезанного фьордами берега подняться еще на четыреста миль севернее, до мыса Йорк.

Этот второй этап поисков, на который Брейн отвел несколько недель, был довольно сомнительным предприятием. «Малая Джуниата» представляла собой ужасно уязвимое судно и была немногим лучше открытой лодки. Такие ледяные поля крушили целые китобойные флотилии, и Брейн понимал, что не может никому приказать взять на себя такой риск, поэтому ему пришлось рассчитывать на добровольцев.

Первым вызвался Делонг, которого вскоре решили назначить капитаном маленького судна. Его старшим помощником стал спокойный и надежный выпускник Военно-морской академии с севера штата Нью-Йорк Чарльз Уинанс Чипп. Набралось еще семь волонтеров, включая эскимосского переводчика, ледового лоцмана и Мартина Мэера из «Геральда». Брейн попрощался с ними и в письменных инструкциях Делонгу указал: «Я буду с нетерпением ждать вашего возвращения на этот корабль по завершении опасной миссии, на которую вы вызвались добровольцем».

Они отплыли от «Джуниаты» 2 августа, запасшись провизией на шестьдесят дней и таща за собой шлюпку с полутонной угля. Маленький паровой двигатель позвякивал, пока Делонг вел корабль среди окутанных туманом островов и тысяч небольших айсбергов, называемых малыми несяками. Они остановились в нескольких отдаленных эскимосских поселениях – Кингитоке, Тесси-Уссаке, – а затем отправились в пустоту, виляя меж массивных айсбергов, которые подавляли судно.

Мэер написал, что «никогда не видел ничего прекраснее… Смотря на бескрайние ледовые поля, блестящие в лучах солнца, и тысячи огромных, щербатых айсбергов, угрюмо дрейфующих по морю Баффина, понимаешь ужасное величие стихии и задумываешься, как же избежать печальной судьбы и не стать расщепленным на атомы».

В конце концов «Малую Джуниату» затерло в паковых льдах[1], и Делонгу пришлось неоднократно таранить лед, чтобы высвободить судно, дробя при этом обшивку из железного дерева, которой был усилен корпус. Стоял густой морозный туман, вся оснастка покрылась ледяной коркой. «Заблокированные со всех сторон, мы оказались в опасном положении, и вдруг нам стало грозить разрушение, – писал Мэер. – В конце концов мы смогли пробиться в западном направлении и после двенадцати часов упорной борьбы со льдом снова оказались в открытом море».

Радости Делонга не было предела. Они с лейтенантом Чиппом наслаждались плаванием – и готовы были принимать его вызовы. «Наш корабль – настоящий красавец, он разве что говорить не умеет, – писал Делонг Эмме. – Не тревожься, если некоторое время от меня не будет вестей. Если нам придется провести во льдах всю зиму, следующую весточку я смогу послать только весной. Но не падай духом. Думаю, мы вернемся на корабль уже через пятнадцать дней».

В сорока милях южнее мыса Йорк Делонг пристал к большому айсбергу, чтобы пополнить запасы пресной воды, срубив несколько кусков льда. В нависающей части айсберга вдруг образовалась крупная трещина. Почувствовав опасность, Делонг снялся с якоря и отвел «Малую Джуниату» в сторону всего за несколько мгновений до того, как крупный осколок льда с плеском упал в море. Это, в свою очередь, заставило весь айсберг задрожать, а затем и перевернуться. Будь Делонг хоть немного ближе, «Малая Джуниата» разлетелась бы в щепки.