Сборник сказок - Вайс Лора

- А откуда мое имя знаешь? Чарами какими владеешь али колдовством?

- Нет, что ты. Из чар только воду мутить умею. Так тебя же вся нечисть в лесу знает, уважают.

- Молва… - протянул Залетный. – Ну, тогда может, погуляем? До вечера еще время есть.

- А пойдем.

И отправились они вглубь леса. Травушка под ногами шелестела, жучки крылатые метались в воздухе, птицы в гнездах копошились, роняя ветки наземь, а парочка брела себе потихоньку. Какое-то время они молчали, но потом Иван набрался-таки смелости и заговорил:

- Как жизнь озерная?

- Да как… мокро, холодно, тоскливо.

- А сестры?

- Не сестры они мне. Как только попала к ним, сразу поняла, что это за мымры подводные. Все им нипочем, готовы топить всякого.

- Да уж… Ну что тут поделаешь, работа у вас такая.

- Как бы не так! – возмутилась Вея. – Они  развлекаются, весело им смотреть на то, как несчастный захлебывается. Эх, уйти бы из того озера…

- Чего же ждешь? Ступай, найди себе другое, их здесь большое множество.

- Не могу. В каком утопла, в том и положено сидеть. С наступлением вечера вода зовет обратно, ежели не вернусь – все, света белого больше не увижу.

- Эва как у вас.

- Ну а ты, Иван? Чего по лесам ходишь? Отчего в родной деревне не живется?

- Да чего там хорошего? – отмахнулся Ваня. – Здесь лучше: просторы, проделки нечистых. Знаешь, как тяжело разгадывать загадки Лихо? Как напутает тропинок, как закрутит-завертит, так хоть волком вой, зато потом весело.

- Странный ты, - улыбнулась русалка, одарив парня особенным взглядом.

К вечеру они разошлись, Вея отправилась в родное озеро, а Иван - домой. По пути встретил лешего Мокия, тот собирал клюкву, из-за кустов только растрепанные космы торчали:

- Здорово, Ванюша, - кивнул старец.

- Приветствую, Мокий. Запасаешься? – спросил Залетный, указав на лукошко.

- Да, потихоньку к зиме готовимся. В стужу каждой ягодке рады, да и семья у меня теперь большая, всех кормить надобно. А ты все скитаешься?

- Вот, с русалочкой гулял. Хороша девица.

- Это с которой? Смотри, не попадись к ним в лапы.

- Да нет. Вея не такая.

- Вея? – нахмурившись, спросил Леший. – И она что же? Заговорила с тобой?

- Заговорила, - мечтательно ответил Ваня. – Доверилась.

- Ты только гляди мне, не обижай ее. Веюшка мне как дочь. Добрая она, оттого-то и ущемляют ее те злыдни озерные.

- А что случилось с ней? Почему потонула?

- Все из-за людей. Ты токмо не обижайся, Ваня, но люди похлеще любого Аспида будут.

На этом их разговор и закончился, расстроился Мокий, да так, что аж дождик пошел. Жалко лешему было русалочку, что-то нехорошее с ней приключилось, что-то, что заставляло рыдать душу мудрого старца. А когда на душе лешего тяжко, то и в лесу творится непогода: ветра дуют, дожди льют и деревья ломаются.

И Залетный расстроился, теперь его сердце ныло от того, что его русалочке нигде покоя нет. На земле долго не походить, а под водой утопленницы житья не дают.

Вернулся Иван домой мрачнее тучи, скинул с себя мокрую жилетку и уселся за стол. Матрена ему и крынку молока поднесла, и хлебца ржаного, но хозяин ото всего отказался, тогда домовая сходила за супругом, чтобы тот по-мужски с Иваном поговорил, посочувствовал. Купич в мгновение очутился на стуле напротив друга старинного:

- Ну, рассказывай. Чего злой как волк некормленый?

- Эх, Купич. Тяжело моей Веюшке в озере живется.

Домовой же глубоко вздохнул, хлопнул два раза в ладоши и на столе появились два граненых стакана да бутыль с бражкой. Разлил Купич зелье по стаканам, один Ване пододвинул, второй сам залпом выпил: