Мы можем подсчитать количество углекислого газа, поглощаемого одним акром тропического леса. Владелец электростанции или производитель автомобилей может заплатить КЗЗ, чтобы компенсировать загрязнение, которое вызывает его бизнес. Или это может сделать любой другой сознательный человек. Деньги отходят таким людям, как шуары, ачуары и юреу-еу-ваю-ваю, чтобы те заботились о деревьях, не поддавались искушению продать их лесозаготавливающим компаниям, нефтяникам или скотоводам. Цена очень невелика, а польза неимоверна — чистый воздух. Сама жизнь!

— Мне кажется, что это и есть настоящее превращение! — Тебе нравится? — Определенно, — сказал он. — Нет причин полагать, что корпорация обязательно должна зависеть от производства или продажи вещей, которые приносят разрушение. Продажа живых деревьев — воздуха — это очень разумная вещь.

Я заметил, что такая концепция может включать в себя защиту животных, растений, которые возможно использовать в медицинских целях, банки семян, территории, подверженные эрозии почвы, водоразделы.

— Этот список бесконечен, — сказал я, немного помолчав. — Но есть одна проблема.

— Какая? — Чтобы реализовать эту идею, необходимо все оформить юридически, что противоречит принципам, лежащим в основе Коалиции изменения мечты. В этом одна из причин того, что я здесь, — мне нужен совет.

Он расхохотался. — Мой совет! В юридическом вопросе! Совет старого крестьянина-майя? — Но ведь речь здесь идет о превращении! — Мне нужно немного подумать. Мы сидели молча около пятнадцати минут. Я развлекался, разглядывая игру света и тени на пирамиде. Солнце показалось над углом одного из уступов, близких к вершине. Затем мое внимание отвлекла большая ящерица, появившаяся будто из ниоткуда и расположившаяся в полосе света между тенью пирамиды и темной стеной деревьев. Она, не двигаясь, смотрела на нас, как будто ждала, что же мы скажем. Затем моргнула, махнула головой, ударила хвостом и убежала.

— Забавно, — сказал он. — Как же мы усложняем жизнь. Я спросил, что он имеет в виду. Проигнорировав мой вопрос, он задал свой: — Когда ты привозишь людей в Эквадор, как ты это юридически оформляешь? Кому они платят?

Я объяснил, что у меня была собственная компания, «Прайдвен», названная в честь кельтского корабля мудрости. Компания, занимающаяся образованием, изменением мечты.

— Коммерческая компания? — Юридически — да, потому что это все упрощает. Мы не собираем

пожертвования. Мы продаем услуги — поездки и семинары — и некоторые продукты, такие как ладан и ожерелья шуаров. Для некоммерческих организаций это проблематично. Но в действительности мы не получаем никакой прибыли. Все «доходы» инвестируются в другую компанию, некоммерческую, под называнием Коалиция изменения мечты. Эти деньги идут на поддержку изменений в сознании людей и их образе жизни, а также на защиту окружающей среды.

— По-моему, это хорошая схема. Почему же не использовать «Прайдвен» для продажи растущих деревьев и чистого воздуха?

— Потому что Коалиция изменения мечты не должна быть частью какой-либо страны или подчиняться ее законам.

Он задумался. — Я не вижу проблемы, — признался он. — Коалиция изменения мечты и не должна ею становиться. «Прайдвен» — уже официально зарегистрированная компания. Она может получать деньги, которые затем будут переводиться в Коалицию изменения мечты. В идеале эту модель можно будет использовать по всему миру, как коробку с семенами, о которой говорил старейшина шуаров! Твой друг Марина может основать компанию в Италии. Кто-то еще — в Индонезии. Или Египте. Вы все официально зарегистрированы в своих государствах, платите налоги, и при этом вас объединяет общая мечта.