Алиса в Тиндерландии - Дорон Хакам (2018)

"Ничего страшного, милая, позволь мне заплатить. По-моему, ты уже расплатилась. И…,-он немного замедлился, будто пытаясь собраться с мыслями, – по-видимому, у тебя сегодня вечером отбоя от мужиков нет." Он подмигивает мне и переводит взгляд на экран моего телефона, в котором меня ждут уже семь новых сообщений. Он говорит это с дружеской улыбкой, но я замечаю, что что-то ему не нравится. И это не сообщения, которые я получила, а нечто другое.

Наперекор своей привычки не грузить людей, а предоставлять им свободное пространство, я спрашиваю его, всё ли в порядке, и говорю, что он кажется мне чем-то обеспокоенным и отстранённым. Он откусывает кусочек кожи рядом со своим большим пальцем. "Пойдём?"– он вдруг вскакивает со стула с какой-то решительностью, которой у него не было вот уже несколько минут, и которая никак не сочетается с той расслабленностью и мягкостью, что у него была с тех пор, как мы вернулись из туалета. Я сразу же поднялась, как по приказу, а Алона тем временем допивала остатки алкоголя. Ждала, пока капельки соберутся в последнюю большую каплю, чтобы её допить. Наконец-то она поднялась, как принцесса, и мы пошли к выходу из ресторана. Я заметила, как Юваль сжимает и разжимает кулаки. Он обратился ко мне, убедившись, что Алона тоже слышит: "Ты слышала про эту кампанию #metoo?"

"Разумеется, кто про неё не слышал?"

" Ну а вдруг? У меня нет проблем с тем, что женщины после многих лет вдруг осознают, что их изнасиловали или домогались, и рассказывают об этом. С развитием культуры люди начинают понимать те вещи, которые они раньше не понимали, и поэтому перестают считать нормой то, что раньше было нормой. Какой подросток сегодня промолчит после того, как получит от своего отца оплеуху? Какой отец в наше время ещё раздаёт оплеухи? В моё время это было нормой. Но мне, простите, кое-что другое любопытно. Это тоже зависит от того, как на это посмотреть. Если женщины выражают протест тому, что мужчины держат их исключительно за сексуальный объект, я думаю, что мы, мужчины, давным-давно должны были начать кампанию «я тоже с вами». Скажите мне, как, по-вашему, женщины ведут себя по отношению к нам, мужчинам?"

Мы на это не отреагировали, подумав, что это риторический вопрос, и он всё равно продолжит свои рассуждения. "Я имею в виду, что мы, мужчины, на протяжении поколений страдаем от того, что вы, женщины, видите в нас исключительно источник финансов. Нас ежедневно угнетают, используют и злоупотребляют нами, и нет нам спасения. Посмотри на себя, Незнакомка. И можешь принять это на свой счёт, если это пойдёт тебе на пользу. Пять минут назад я заплатил за ваш с Алисой ужин несколько сот шекелей. А ты даже не удосужилась меня поблагодарить. Ты думаешь, что это само собой разумеется, что если мужчине нравится твоё общество, так это в порядке вещей и само собой разумеется, что он за тебя заплатит, купит тебя? А мы, мужчины, работаем не покладая рук и тащим на своих плечах финансовое бремя. Это разве не наглость? Это не унижение? Это не насилие над нами, нашим временем и банковским счётом? Если ты видишь во мне банкомат и это для тебя в порядке вещей, так почему бы мне в тебе не видеть пизду и жопу? Простите меня за мой французский!»