Алиса в Тиндерландии - Дорон Хакам (2018)

Он вновь сделал паузу. Его стакан был пуст, поэтому он отпил из моего стакана, тоже пустого, давая возможность нам переварить сказанное, чтобы оно сквозь уши вероломно проникло прямо в сердца. Вероломно, потому что этот короткий путь из ушей в сердце – всего-то несколько сантиметров – совершенно извращает, по крайней мере в моём случае, смысл сказанного. Я не имею в виду, что смысл сказанного полностью меняется по дороге от ушей к сердцу или от сердца в мозг, хотя было бы интересно проследить, что происходит по пути. Однако, я могу сказать, что моё тело – не просто беспристрастная акустическая труба, проводящая звуки из одного места в другое. "Слепой случай…",– он вновь сделал многозначительную паузу и посмотрел на нас. Я разглядывала ногти, давая понять, что моё нетерпение нарастает. Нет такого понятия "слепой случай". Вселенские планы выше нашего понимания. "Твой!"– хотела ответить я ему, однако смолчала. "…познакомил нас в этом порядке, случайно. И ни я, ни Алиса, не думали после всего случившегося бежать и заводить долгосрочные отношения или семью.»

Терпение Алоны лопнуло первым. "И вы мне сейчас предлагаете – как великодушно – чтобы я поучаствовала в акции “две по цене одной”? Мы же не будем повторять трюк со стаканом?!", – в тот момент он держал её пальцы, но не продолжил её ласкать.

"Может, посмотришь на это с другой точки зрения. Будто бы ты заказываешь услугу, скажем массаж". "Алиса! – позвал он меня, отвлекая от ногтей, – послушай и скажи мне, по-твоему, у неё получится?"

Что-то во мне обрадовалось, когда он обратился ко мне, и мне почти стыдно это писать, так же стыдно, как тогда, когда он меня разозлил. "Что скажешь? – продолжил он в мою сторону. – Можешь себе представить, как она заказывает массаж или иглоукалывание, только сексуальные? Как она лежит, обнажённая, промассированная, ублажённая, возбуждённая, облизанная, ухоженная, пронзённая, или может нагнутая, обхватывающая, кончающая. Затем слегка успокаивается, переводит дух, припоминает все детали, чтобы запомнить этот опыт навсегда. Говорит "спасибо", поправляет наряд и уходит. Как после визита к врачу. Сможет она или нет?"

6.

Я должна на минутку прервать своё повествование на этом моменте. Прошу прощения за то, что мои мысли прыгают с одного на другое. Я понимаю, что это немножко путает читателя, однако я такая. Одно напоминает о другом, другое – о третьем, и вот я уже теряю нить рассказа. Мне сложно планировать, да и ни к чему. Всё равно, что бы я ни запланировала, всё получается по-другому. Не наоборот, просто по-другому.

Итак, Алона. На самом деле её зовут не Алона, но у неё есть свои веские причины не называть своего настоящего имени. Я уверена, что многие предпочли бы остаться инкогнито, когда речь заходит о большинстве событий и поступков в их жизни, и даже немного стыдятся того, что у них происходит в телефонах. И сколько я об этом ни думаю, всё равно мне не до конца понятно, почему это так. Ведь у нас у всех примерно одинаковые образ жизни, мысли, привычки и фантазии. Так почему и откуда чувство стыда? Откуда это справедливое чувство, что мы достойны критики, неодобрения и порицания?

Это называется лицемерие. Люди – лицемерные пуритане, и не только в плане секса. Это проявляется и в осуждении множества других, безобидных поведений. Так же, как вы недавно осуждали меня, читая сцену в туалетной кабинке, где я была с мужчиной, с которым только что познакомилась.