Лисий хвост или По наглой рыжей моське - Жданова Светлана (2011)

О моей страсти поесть на ночь в замке знали все. Надо было видеть лицо Рейвара, когда он обнаружил меня на кухне. Это произошло в первую ночь пребывания здесь, после голодного ужина. Когда весь замок спал и видел десятый сон, я вышла из комнаты и, полагаясь на свое звериное чутье, прокралась на кухню. Но не успела и бутерброд нормально откусить, только зубы в него запустила, как здоровенная дверь, открывающаяся в оба направления, распахнулась, являя пред мои перепуганные очи злого и всклокоченного Рейвара. О том, какая картина предстала перед ним, я даже вспоминать стесняюсь. Растрепанная рыжая девица в одной ночной сорочке (то, что они тут зовут ночной сорочкой, больше на строгое платье походит), сидящая прямо на огромном столе, заставленном разной снедью. Пришлось рассказывать, как вредно моему растущему организму (в прямом смысле слова: то мелкая зверушка, а то взрослая девица) голодать и что такое хорошее питание. Это не три зернышка за ужином.

Рейвар отложил зажатую в руках железку и сел рядом, отняв уже надкусанный бутерброд.

Я же сделала вид, что следить за гостями — это нормально.

Да и вообще Рейвару много чего с рук сходило. Я к нему питала такую огромную слабость, что иногда коленки от одного взгляда карих глаз подкашивались. Без дружеской поддержки эльфа я бы с ума сошла от происходящего. Чужой мир, заведомо опасное место, люди и пара виденных мною нелюдей. Куда я попала?

Кстати, ответ на этот вопрос нашелся в библиотеке, в виде потрепанной карты мира. На ней довольно схематично были изображены четыре материка. Наш называется Наил и, согласно карте, напоминает обрезанную снизу Африку. Правда, пустыни занимали меньшую территорию, чем в земной Африке. Как раз между двумя такими пустынями и спрятались три графства. Ничего не скажешь: направо пойдешь — в пустыню безжизненную попадешь, налево пойдешь — в лучшем случае на верблюдах покатаешься. А вот если пойти прямо, можно упереться в неприступные скалы, покрытые вечными ледниками, дающими жизнь этому оазису. Вниз по течению рек раскинулись дикие топи и озера, непригодные для жизни людей. Обитали там, если верить подписям на карте, чучвындры.

Мне так понравилось это название, что я пристала к Рейвару с расспросами. После моего непродолжительного нытья и заглядывания в глаза он сдался и рассказал много интересного. Например, что…

Ой, вот помяни черта! Точнее, эльфа!

— Лиса!

Я прижала уши к голове и вытащила мордочку из мешка, заискивающе глядя в сторону поднимающегося по лестнице Рейвара. Карие глаза потемнели, меж бровей залегла морщинка недовольства. Все, сушите весла — на меня злится!

— Вот ты и попалась, рыжая бестия. Что мне опять маркграфу говорить? Я уже не знаю, как извиняться за твое поведение.

Ну, если сразу за шкирку не оттаскал, значит, жить можно.

— Скажи, что много нервничать — вредно.

— Он уже седеть начал!

— Ему пойдут благородные седины. Некоторых мужчин это так красит!

— Лиса!

Я улыбнулась, насколько это позволяла звериная мимика, и, резко вскочив на лапы, в два прыжка спрыгнула с башни. Там уже дело техники — раскрыть крылья и спланировать чуть ниже. Летать на них невозможно, а вот плавно спускаться — вполне.

Меня выловили примерно через полчаса. Рейвар, злой, как гончие после часа общения со мной, подхватил меня за шкирку и поднял над землей.

— Попалась, которая кусалась!

— Клевета! — прохрипела я, поджимая хвост.

— Да неужто? — продемонстрировал он следы на своей руке. Это я его вчера во сне цапнула.