Порядки любви. Разрешение семейно-системных конфликтов и противоречий - Хеллингер Берт (2003)

Важнейшим условием для подобного вида познания является отсутствие какого бы то ни было намерения. Имеющий намерения вкладывает что-то личное в реальность, желает изменить ее согласно своим уже существующим представлениям и, возможно, хочет воздействовать на других или переубедить их. Но, поступая подобным образом, человек ведет себя так, как будто он имеет преимущество перед реальностью, как будто это она является объектом для него, субъекта, а не наоборот, он является объектом реальности. Только приняв это во внимание, можно понять, какой жертвой является отречение от наших намерений, даже самых позитивных... Впрочем, уже само благоразумие требует от нас подобного отказа, поскольку, как показывает опыт, многое, сделанное даже из лучших побуждений, зачастую не удается. Намерения не являются заменой познания.

Мужество

Следующим условием этого типа познания является отсутствие страха. Тот, кто страшится того, что может разоблачить реальность, подобен зашоренной лошади. Для человека, боящегося реакции других, когда он рассказывает им о том, что ощущает, дальнейшее познание становится недоступным. И когда терапевт боится открыто удостоверить реальность болезни своего пациента — например, факт, что тому остается мало времени, — тогда пациент перестанет доверять ему, потому что осознает, что реальность его болезни не по силам терапевту.

Согласие

Отсутствие намерений и страха способствует согласию с реальностью, такой, какая она есть, со всеми ее устрашающими, подавляющими и ужасными аспектами. Поэтому терапевт должен быть в согласии со счастьем и несчастьем, с невиновностью и виной, со здоровьем и болезнью, с жизнью и смертью. Именно благодаря этому согласию он получает познание и силу, с помощью которых может смотреть страшному в глаза и иногда изменять его к лучшему.

Следующая притча поясняет принцип такого согласия.

Ученик спросил мудреца: «Скажи мне, что такое свобода?» «Какая свобода? — ответил мудрец. — Свобода бывает разная. Первая свобода - глупость. Она как конь, который, встав на дыбы, сбра-

18

сывает с себя седока. Из-за этого коню потом придется сильнее почувствовать на себе твердую руку всадника. Вторая свобода -раскаяние. Она подобна рулевому, который остается на тонущем корабле, вместо того чтобы спуститься в спасательную шлюпку. И третья свобода — познание. Она приходит к нам после глупости и раскаяния. Она как стебель, который раскачивается на ветру, но не ломается, потому что гибок».

«И это все?» - удивился ученик. Тогда мудрец ответил ему: «Иные полагают, что это они сами ищут истину в своих душах. Но это Большая Душа думает и ищет через них. Как и природа, она может позволить себе заблуждаться; она беспрерывно и без труда заменяет плохих игроков новыми. Тому же человеку, который позволяет ей думать, она предоставляет некоторую свободу действий и, как пловца, позволяющего реке нести себя, выносит его общими усилиями на берег».

Философская феноменология

Несколько слов о философской и терапевтической феноменологии. В философской феноменологии речь идет о восприятии только сущностной природы феноменов, когда человек открывает им себя полностью. Сущность появляется из скрытого внезапно, как молния... И проявившееся всегда превосходит то, что человек мог бы выдумать сам или логически вывести, исходя из уже известных представлений или понятий. Однако возникшее никогда не проявляется во всей своей полноте. Оно продолжает оставаться окутанным, скрытым, подобно тому, как бытие окутано небытием.