– Чужаки! – зло оскалился Су’Хамат. – Прошел слух, что они высаживаются на побережье.

– Им-то это на что? – искренне не понял Ана’Рассе.

Действительно, на что? Золота у черноголовых нет, а было бы – не дали, уговор такой, магией подтвержденный. А вбухивать столько силы безвозмездно… Такое у изгоняющего в голове не укладывалось.

– Вот догоним и спросим, – постановил он.

Сила крови кипела в жилах Су’Никара, заглушая голос разума. Ни слабый пастырь, ни неопытный лидер не могли его удержать – изгоняющий желал знать, что за сволочь топчется по ЕГО земле. Гипотетическая сила чужаков его не пугала – усомниться в себе черный не способен в принципе.

«Не поможет натиск – хитростью возьмем!»

Иметь дело с ночным гостем все-таки пришлось – оголодавший мертвец вылез на тракт среди бела дня и попер прямо на изгоняющих, не способный верно оценить исходящую от них угрозу. Истерзанный труп уложили с третьего удара, прижизненные травмы обсуждать не стали. Су’Никар полагал, что перед ними – один из тех несчастных, которые застряли в пути во время уничтожения опорных точек вдоль тракта – гостевых домов. Император, напуганный возможным притоком беженцев на юг, не озаботился предупредить кого-нибудь о своих планах. В результате от возникшей неразберихи гибло больше народа, чем от ночных гостей.

А цели чужаков стали ясны в следующей же деревне.

– Овес?! – Су’Никар был в шоке.

– Два мешка!!! – страшно округлил глаза местный староста. – И большой кувшин масла.

Т’Ахиме глупо хихикнул.

– Интересно, что они взяли за тот периметр, – закусил губу Су’Хамат.

– Подумаешь! – пожал плечами Ана’Рассе. – Ну оголодали люди. С кем не бывает!

Спорить с формальным лидером никто не стал. Тем более что в свежей мусорной куче около следующей опорной точки обнаружились иноземного вида жестянки, отчетливо пахнущие тушеным мясом. С’Анишу не удержался и лизнул.

– Оголодали, говоришь, – скрипнул зубами Су’Никар (правильному изгоняющему не интересны чужие объедки!).

А ученики подсуетились и в следующей жестянке нашли неиспользованного жира на палец.

– Есть еще один вариант, – хмыкнул Су’Хамат. – Просто им это вообще ничего не стоило.

А тех ли людей они преследуют? Но выбора не было – чужаки с сомнамбулической точностью придерживались дороги на Крумлих. Однако если на первой стоянке отряд отставал от иноземцев на день, то на второй – уже на два. Лошади на рысях проходили шестьдесят километров в день, а заморские машины столько же – в час. Можно было, конечно, поднажать, но тогда они рисковали потерять животных посреди дороги, а новых достать негде – Император крепко обобрал северные провинции перед уходом.

День за днем отряд шел по остывающему следу, с утра до вечера упираясь взглядом в бесконечную рифленую ленту, оттиснутую на сухой земле колесами грузовиков. Это было несправедливо, в конце концов! Почему они, хозяева этой земли, плетутся, глотая пыль и запах лошадиного пота, а явившиеся из-за моря чужаки путешествуют с комфортом, плевав на все запреты и отсутствие убежищ? Как в таких условиях можно дать отпор вторжению, если агрессора даже не догнать?!!

В Крумлих Су’Никар въезжал с четким намерением набить кому-нибудь морду.

Стоило впереди показаться городской застройке, Ана’Рассе немедленно встал во главе отряда и спесиво задрал нос – помимо общей туповатости он был невероятно властолюбив. Если наедине с изгоняющими чиновник старался держать себя в руках (надо понимать, из чувства самосохранения), то с обычными людьми нежничать не собирался. Су’Никар подавил раздраженную гримасу – что взять с бесталанного? Изгоняющему достаточно было бы один раз утвердить свое лидерство, а человек требовал знаков уважения непрерывно, чем раздражал даже робкого Т’Ахиме.