Стеклянный меч - Виктория Авеярд (2016)

– Ну, девочка-тишина, скажи своим дружкам, что все кончено. Они окружены. Пусть вылезают из нор, и я позволю им умереть достойно.

Я не сделала бы этого, даже если бы могла отдать такой приказ.

– Их тут нет.

«Не лги лжецу. Мэйвен в этом настоящий профи».

Тем не менее он, кажется, сомневается. Алой гвардии уже не раз удавалось спастись. Возможно, они сбежали и теперь. Какая досада. Какое неприятное начало правления.

– А где изменник? – резко спрашивает Мэйвен, и Эванжелина подходит ближе к нему.

Ее серебряные волосы сверкают, как лезвие бритвы, даже ярче доспехов. Но Мэйвен отстраняется и отталкивает Эванжелину в сторону, как кошка игрушку.

– Где мой злополучный брат, низложенный принц?

Моего ответа он не слышит – я ничего не могу сказать.

Мэйвен снова смеется, и на сей раз я ощущаю боль в сердце.

– Он тоже тебя бросил? Убежал? Этот трус убил нашего отца и попытался отнять у меня трон – только лишь для того, чтобы удрать и спрятаться?

Он изображает гнев – ради своих приближенных, ради солдат. Им он по-прежнему должен казаться безутешным сыном, королем, который не собирался править и который желает лишь восстановить справедливость во имя павших.

Я гордо вздергиваю подбородок.

– Думаешь, Кэл на это способен?

Мэйвен далеко не дурак. Он зол, но не глуп – и знает своего брата лучше, чем кто-либо на свете. Кэл не трус и никогда не струсит. Сколько ни лги подданным, это ничего не изменит. Мысли Мэйвена читаются в его глазах, когда он обводит взглядом боковые улицы и переулки, отходящие от исковерканного проспекта. В любом из них может прятаться Кэл, ожидая возможности нанести удар. А вдруг я – приманка, предназначенная для хорька, которого некогда называла своим женихом и другом. Когда Мэйвен поворачивается, корона, которая ему великовата, слегка съезжает набок. Даже холодный металл знает, что Мэйвен узурпатор.

– Кажется, ты одна, Мэра, – негромко говорит он.

Несмотря на все, что он сделал со мной, при звуке своего имени я вздрагиваю и вспоминаю минувшие дни. Те времена, когда Мэйвен произносил его ласково и страстно. А теперь оно напоминает проклятие.

– Твои друзья сбежали. Ты проиграла. Ты – скверна, единственная из своего проклятого рода, отмеченная клеймом. Убрать тебя из нашего мира будет милосердием.

Снова ложь – и мы оба это знаем. Я подражаю его холодному смеху. Мы кажемся друзьями. Но все совсем наоборот.

Самолет проносится низко над нами, буквально касаясь крыльями верхушки ближайшей руины. Он очень близко. Слишком близко. Я слышу его электрическое сердце – гудящие моторы, которые каким-то образом поддерживают самолет в воздухе. Я тянусь к ним изо всех сил, как проделывала уже много раз с лампами, камерами, проводами и электрическими линиями, с тех самых пор, как стала девочкой-молнией. Я цепляюсь за них – и отключаю.

Самолет ныряет носом вниз и мгновение парит на тяжелых крыльях. Изначальная траектория должна была вознести его высоко над проспектом, чтобы защитить короля. Но теперь он падает на солдат, перемахнув через шеренгу Красных и врезавшись в самую гущу Серебряных. Магнетроны из Дома Самоса и тельки из Дома Провоса недостаточно проворны, чтобы удержать махину, которая пропахивает носом улицу, разбрасывая в разные стороны асфальт и людей. Оглушительный взрыв чуть не сбивает меня с ног и заставляет попятиться. Ударная волна оглушает, ошеломляет, обжигает. «Некогда страдать от боли», – звучит в моей голове. Некогда любоваться хаосом, воцарившимся среди солдат. Я уже бегу – и моя молния со мной.