Клетка короля - Клетка короля (2017)

Я думаю, как бы убить Мэйвена. Обвить цепь вокруг шеи и выдавить жизнь из его тела. Эти мысли отвлекают меня от осознания того, что с каждым шагом я углубляюсь в недра дворца – по белому мрамору, вдоль высоких блестящих стен, под десятками люстр с хрустальными лампами в виде языков пламени. Всё такое же прекрасное и холодное, как раньше. Тюрьма с золотыми засовами и алмазными решетками. По крайней мере, мне не придется столкнуться с самым жестоким и опасным тюремщиком. Старая королева мертва. Тем не менее я дрожу при одной мысли об Эларе Мерандус. Ее призрак витает у меня в голове. Однажды она ворвалась в мои воспоминания. Теперь королева стала одним из них.

Какая-то фигура в доспехах возникает в поле моего зрения – она огибает охрану, втискиваясь между королем и мной. Он движется в одном темпе с нами – это Страж, пусть даже на нем нет маски и плаща. Очевидно, он знает, что я думаю, как бы удавить Мэйвена. Я прикусываю губу и готовлюсь к болезненному вторжению шепота.

Но нет, этот человек не из Дома Мерандуса. На нем черная, как обсидиан, броня, у него серебряные волосы, а кожа светлая, как луна. А глаза, когда он бросает на меня взгляд через плечо… они черны и пусты.

Птолемус.

Я бросаюсь вперед, сама не понимая, что делаю, и ни о чем не беспокоясь. Любой ценой – оставить на нем шрам. Интересно, серебряная кровь на вкус такая же, как красная?

Мне не суждено это узнать.

Ошейник тянет назад, так резко, что спина у меня выгибается дугой и я валюсь на пол. Чуть сильнее – и я сломала бы шею. От удара головой о мраморный пол мир вокруг плывет, однако этого недостаточно, чтобы меня удержать. Я с трудом поднимаюсь, глядя на покрытые броней ноги Птолемуса, который разворачивается ко мне. Я вновь бросаюсь к нему – и снова ошейник не пускает.

– Хватит, – шипит Мэйвен.

Он остановился, чтобы полюбоваться моими жалкими попытками отплатить Птолемусу. Вся процессия тоже остановилась; придворные сгрудились, чтобы посмотреть, как жалкая красная крыса тщетно пытается бороться.

Ошейник как будто стягивается, и я с трудом сглатываю, хватаясь за горло.

Мэйвен не сводит глаз с сужающейся полосы металла.

– Эванжелина, я сказал: хватит.

Невзирая на боль, я поворачиваюсь и вижу ее у себя за спиной. Она стоит, сжав кулак. Как и Мэйвен, Эванжелина смотрит на мой ошейник. Он движется и пульсирует – очевидно, в такт сердцебиению.

– Позвольте, я дам ей свободу, – говорит она, и мне кажется, что я ослышалась. – Я освобожу ее здесь и сейчас. Отпустите стражу, и я убью ее, даже несмотря на молнии.

Я рычу, как настоящий зверь, каким они меня считают:

– Рискни!

Всем сердцем я желаю, чтобы Мэйвен согласился. Несмотря на раны, на дни, проведенные в молчании, на многолетнее унижение, совсем не похожее на жизнь девушки-магнетрона, я готова принять вызов Эванжелины. Один раз я уже ее побила. Могу и повторить. По крайней мере, это шанс. Гораздо лучший, чем всё, на что я рассчитывала.

Мэйвен переводит взгляд с ошейника на свою нареченную, и на его лице появляется натянутая жгучая усмешка. И в ней я вижу Элару.

– Вы подвергаете сомнению приказы короля, леди Эванжелина?

Между губ, покрытых фиолетовой помадой, сверкают зубы. Пелена придворных манер грозит развеяться, но, прежде чем Эванжелина успевает сказать что-нибудь по-настоящему пагубное, к ней подходит отец и касается ее руки. Намек ясен: «Повинуйся».

– Нет, – рычит она, хотя я слышу «да».

И наклоняет шею, изображая поклон.

– Ваше величество.

Ошейник слабеет и охватывает мою шею с прежней силой. Или даже чуть слабей, чем раньше. Хорошо, что Эванжелина не так скрупулезна, какой хочет казаться.

– Мэра Бэрроу – пленница короны, и король поступит с ней, как сочтет нужным, – говорит Мэйвен, и его взрывная невеста опускает глаза.

Он обводит взглядом остальных придворных, убеждаясь, что его намерения ясны.