Их отряд свернул в тесное ущелье, или даже расщелину, такую узкую, что если вытянуть руки в стороны, то можно коснуться кончиками пальцев его сложенных из песчаника стен. Такер нисколько не замедлил шаг, углубляясь все дальше в узкий проход. Эбби так ни разу и не заметила его пса, хотя знала, что тот где-то впереди, безошибочно направляя их по следу бандитов.

Она сглотнула и попыталась отвлечься, разглядывая уникальную геологию этих бесплодных земель, которую ее племя называло Ингая Хала, или Черная Луна. Местные легенды рассказывали о духах, которые вели смельчаков, рискнувших вторгнуться сюда, навстречу их гибели. Никто не знает, существуют эти духи или нет, но одно Эбби знала точно: в этом лабиринте легко заблудиться.

Она видела опасность в окружавших ее скалах. Груды валунов и осыпи старых обвалов, разрушенные каменные выступы, под которыми они проходили, эрозия нижних слоев – следы бесчисленных внезапных, но разрушительных наводнений. Все это говорило само за себя.

Коварный каменный лабиринт делал эти бесплодные земли еще страшнее и опаснее.

Имея опыт изучения этого региона, она знала, что под этой безлюдной местностью проходила одна из главных линий разлома пустыни Сонора. Вполне вероятно, что нестабильность разлома привела к разрушению этого вала поднятой коренной породы, отчего тот принял свое нынешнее состояние. Затем дожди веками размывали эти трещины и ущелья, делая их еще глубже.

Эбби также поняла, что извилистая тропа, по которой они шли, неуклонно вела их вниз. Она ощущала изменение высоты ушами, по мере того как скалы поднимались все выше и выше, сжимая их все теснее.

Шедший впереди Такер поднял руку, давая знак остановиться.

Эбби повиновалась. На миг обернулась и посмотрела на Лэндона. Лицо ее коллеги покрывал густой слой пыли, пропаханный бороздками пота, глаза болезненно прищурены от напряжения.

Такер побежал вперед, туда, где заканчивалась узкая щель. Бросив быстрый взгляд, он махнул им рукой – мол, давайте за мной, – и исчез из виду. Эбби поспешила за ним следом.

Расщелина заканчивалась чашей с отвесными стенами, похожей на гигантский колодец. Эбби вытянула шею, глядя на стену отвесных скал, и не увидела никакого выхода.

Похоже, это был тупик.

Неужели собака заблудилась?

На противоположной стороне чаши Такер присел рядом с Кейном. Пес расхаживал вдоль стены, обнюхивая ее основание. Его тихое поскуливание удивило Эбби, ведь обычно пес не издавал ни звука. Она пересекла каменную чашу и подошла к ним.

– Посмотрите сюда, – прошептал Такер.

И указал на низкий проход – не выше ее колен. Эбби наклонилась и положила ладонь на песок и странные гладкие камешки на дне чаши. Затем обвела взглядом саму каменную чашу, отметив примерно на середине высоты скал слои белоснежных пластов горной породы. Здесь на фоне красного камня ярко выделялись минералы, отмечая древний уровень воды.

Эбби повернулась назад к стене и вдруг поняла, что на самом деле эта плита из красного камня упала, перекрыв ущелье, тысячелетия тому назад, перегородив его наподобие плотины. В течение столетий зимние дожди наполняли эту чашу водой – до тех пор, пока давление и эрозия не прорыли под плитой канал. В конце концов вода нашла себе выход. Древнее озеро высохло, и обнажился этот проход.

– Они прошли здесь, – прошептал Такер. – Видите отпечатки ладоней и подошв? Тоннель не длинный, ярдов тридцать. Я вижу на противоположной стороне солнечный свет. Мы с Кейном пойдем первыми, а вы ждите здесь, пока я не подам знак.

Эбби кивнула.

Такер дал Кейну знак. Пес опустил голову и нырнул под край плиты в проход. Он больше не скулил, но Эбби заметила, что, перед тем как Кейн исчез под плитой, шерсть на его загривке поднялась дыбом.

Такер последовал за ним на четвереньках, оставив Эбби наедине с Лэндоном. Они оба присели у входа в тоннель, наблюдая за Уэйном и его четвероногим другом.