Автобус повернул за угол и остановился у въезда в подземный город. Когда мы вышли, то увидели, что вход охраняют несколько солдат. Они уставились, не мигая, вдаль полными ужаса глазами. Мы проследили за их взглядом и увидели на горизонте черный барьер. На первый взгляд он казался низкой грядой облаков, но ее высота была слишком одинаковой для облаков, это было больше похоже на длинную стену, протянувшуюся вдоль горизонта. Присмотревшись пристальнее, мы увидели, что у этой стены белые края.

– Что это? – робко спросила Кайоко у чиновника. От его ответа у нас волосы встали дыбом.

– Волна.

Высокие стальные ворота, ведущие в подземный город, со скрипом захлопнулись. Через десять минут мы ощутили низкий рокот, идущий с потолка, словно там, по поверхности, прокатилось титаническое колесо. Мы молча переглянулись с отчаянием, так как поняли, что в этот момент стометровые волны перемахнули Гавайский архипелаг и устремились к материку. Но последующие вслед за этим сотрясения были еще более устрашающими. Казалось, гигантский кулак из космоса наносит удары по Земле. Под землей они ощущались слабее, но болезненно отдавались в наших душах. Это был обстрел поверхности метеоритами.

Жестокая бомбардировка нашей планеты продолжалась с перерывами неделю. Когда мы наконец покинули подземный город, Кайоко воскликнула:

– Боже мой, что случилось с небом?

Небо стало грязно-серым. Верхний слой атмосферы был наполнен пылью, выброшенной вверх упавшими астероидами. Солнце и звезды исчезли в бесконечной серости, будто вся Вселенная окуталась густым туманом. На суше вода, оставшаяся после чудовищных волн, замерзла и превратилась в лед. Уцелевшие высотные здания одиноко торчали надо льдом, усеянные ледяными каскадами. Слой пыли покрыл лед, лишил весь мир красок, повсюду царила все подавляющая серость.

Мы с Кайоко вскоре возобновили свое путешествие в Азию. Когда самолет пересек линию терминатора, которая уже давно потеряла всякое значение, мы увидели самую темную ночь человечества. Казалось, самолет медленно летит сквозь иссиня-черную океанскую глубину. Когда мы смотрели в окно, напрасно отыскивая во мраке проблеск света, наше настроение стало таким же черным.

– Когда это закончится? – прошептала Кайоко.

Я не знал, говорит ли она о нашем путешествии или о жизни, полной несчастий и страданий. Я начинал думать, что ни тому ни другому не будет конца. Действительно, даже если Земля выплывет за пределы досягаемости гелиевой вспышки, даже если мы спасем свою жизнь – что потом? Мы стоим на нижней ступеньке невероятно высокой лестницы. Через сто поколений, когда наши потомки достигнут верхней ступеньки и увидят обещание новой жизни, наши кости давно уже превратятся в пыль. Я не представлял себе, какие страдания и испытания нас ждут впереди, и совсем не задумывался о том, что поведу свою возлюбленную и своего ребенка по этой бесконечной, грязной дороге. Я так устал, слишком устал, чтобы идти дальше…

В тот момент, когда печаль и отчаяние грозили задушить меня, по салону разнесся женский крик:

– О нет! Дорогой, не надо!

Я обернулся и увидел, как одна женщина пытается вырвать пистолет из рук сидящего рядом с ней мужчины. Он только что попытался приставить его дуло к своему виску. Этот мужчина выглядел бледным и изнуренным, его глаза бессмысленно смотрели куда-то вдаль. Женщина уткнулась головой ему в колени и разразилась тихими рыданиями.

– Замолчи, – холодно произнес мужчина.

Рыдания стихли, остался только тихий гул двигателей, подобный непрерывному похоронному песнопению. В моем представлении неподвижный самолет застыл в бесконечном мраке. Во всей Вселенной не осталось ничего, кроме этого самолета и окутавшей его темноты. Кайоко крепко прижалась ко мне. Все ее тело было холодным как лед.