Таргус взял себя в руки и внутренне успокоился, обуздав негативные эмоции.

«Пётр I откинул копытца в 2478 году от основания города, то есть в 1725 году», — продолжил он размышлять. — «После него на престол взошла Екатерина, за беспрецедентность прозванная Первой, которая правила всего два года, вследствие кутежей и обжираловки умерев в возрасте сорока трёх лет в 1727 году, то бишь четыре года назад. После неё на престол якобы взошёл Петр II, который оказался слишком малолетним, чтобы править страной, поэтому за него управлялся тайный совет. Умер в прошлом году, от оспы. Сейчас за рулём сидит Анна Иоанновна Романова, Императрица Всероссийская, официально приходящаяся мне двоюродной тётей. То есть я имею кое-какое отношение к русским царям».

Таргус начал как следует обдумывать последнее утверждение.

«Анна Петровна, моя „мамаша“, являлась дочерью Петра I, который накуролесил с генеалогией на столетия вперёд, но, по словам „папаши“, прав на русский престол я никаких не имею, потому что брачный договор, это печально, потому что с русской армией я в Скандии камня на камне не оставлю…» — размышлял Таргус. — «Жаль, конечно, что не удастся залезть на императорский трон России, но не всегда же жизнь мёд».

Пётр I в брачном договоре оставил за собой право назначить наследником любого совместного отпрыска его «папаши» и «мамаши», но сейчас это невозможно, так как не назначил. Анна Иоанновна же его терпеть не может, как говорит «папаша», поэтому русский престол пролетает мимо. Досадно, но ладно. Таргус привык работать с тем, что имеет.

«В принципе, можно попытаться достать Анну Иоанновну, но руки коротковаты, пока что…» — пришла в голову Таргусу мысль. — «Надо оставить это на отдалённую перспективу».

В течение следующих пяти часов святоша читал ему генеалогию Ольденбургской династии скандов, а Таргус записывал интересные имена с максимальной степенью претензий на трон.

— Достаточно, — произнёс Таргус, когда святой отец Ламберт дошёл до их младших линий, где был записан его «дед», а также «отец» Карл Фридрих. — Благодарю за проделанный труд, оставьте меня.

Глава IV. Запах пролетающих мимо денег

//Герцогство Шлезвиг-Гольштейн, город Киль, 21 февраля 1731 года//

День рождения — чудесный праздник.

Особенно чудесным он становится, если это твой день рождения.

Таргус день своего гения-покровителя не праздновал, у них был обычай праздновать день гения-покровителя отца, как главы рода, но местные варвары решили устроить ему настоящее торжество с задуванием свечей на праздничном пироге и фейерверками.

Отведав неожиданно вкусный баумкухен, то есть дерево-пирог, приготовленный личным поваром герцога Карла Фридриха, Таргус был очень доволен и благодушен настроением. Германцы сумели его удивить и порадовать.

Фейерверки были полным дерьмом, на годовщину основания города в Риме бабахали тысячекратно мощнее и красивее, но это ведь дикие варвары да и день рождения Карла Петера Ульриха — невесть какой праздник…

— Сын, — герцог обратился к стоящему на балконе и закутанному в двойной кафтан Таргусу. — У меня есть хорошие новости для тебя.

— Я слушаю, — ответил Таргус, глядя на вспышки взрывающихся фейерверков.

Недавно, пару недель назад, он констатировал, что произошёл прорыв языкового барьера: лексический запас он нахватал серьёзный, замучив Грету, которая спрашивала каждого говорившего о каждом новом слове, которое услышал Таргус, к чему добавилось доскональное изучение довольно сложных правил словообразования, фонетики, синтаксиса и прочих языковых особенностей, после чего он внезапно понял, что теперь может говорить на хохдойче практически правильно. Нужно отшлифовать шероховатости и привыкнуть, но в целом его теперь неплохо понимают.

— Летом я наберу тысячу новобранцев, которых официально подарю тебе, — с улыбкой сообщил ему герцог.