Тайная война - Андрей Булычев (2021)

Через три часа одинокая, крытая чёрной кожей кибитка выехала с петляющей лесной дороги на большую поляну. Хутор лесника стоял в укромном месте и был обнесён продольным забором из жердин. Проникнуть между ними труда не составляло, был он выставлен скорее для того, чтобы со двора в лес не разбредалась бы скотина, чем для обороны от человека. Но рисковать понапрасну не хотелось, неизвестно, из каких строений сейчас целились хозяева в прибывших к ним «незваных гостей». С цепи рвался большой кобель, перебудивший своим лаем, наверное, уже всех лесных обитателей. А хозяев хутора всё не было видно. «Наблюдают, похоже, присматриваются», – подумал Егоров.

– Эй, Дрэгос, открывай ворота, и мы, и наши кони устали, все уже давно жрать хотят и чего-нибудь ещё выпить! – крикнул правящий повозкой капрал. Раненый, что сидел с ним рядом, поправил широкий полог, прикрывающий их от летящей из-под копыт грязи. На его голове была намотана окровавленная повязка, и со стороны он производил впечатление ослабшего человека, привалившегося к возничему.

– Тихо, тихо, Емеля, только не дёргайся, если здесь что-то не так пойдёт, то я тебя самого первого пристрелю! – прошипел Озеров, вдавливая в бок возничему дуло пистолета.

Стукнул засов на большой дубовой двери дома. И из него вышли трое мужиков. Двое были вооружены ружьями. Первый же, высокий и заросший густой чёрной бородой детина, держал в своей левой руке пистолет, а его правая сжимала широкий тесак.

Тот, что был с тесаком, выругался на валашском и, кивнув своим товарищам на кибитку, что-то им с усмешкой сказал. Мужики залопотали ему в ответ, закинули за спину на ремни свои ружья и распахнули широкие ворота из всё тех же жердин. Повозка вкатилась во двор и остановилась прямо возле бородатого. Тот засунул тесак в ножны и с опущенным вниз пистолетом шагнул к ней. Боковой полог в его руках откинулся в сторону, и ему в лоб резко ударил приклад фузеи. Бах! Бах! – раздались пистолетные выстрелы с передних козлов, укладывая на землю тех двоих, что только что закрыли за повозкой ворота. Из кибитки выскочила пятёрка егерей вместе с Озеровым, и все они шустро рассыпались по двору, а на козлах кибитки застыл с совершенно ошалелым видом капрал. Из открытого окошка дома высунулось ружейное дуло, раздался выстрел, и капрала сбило с повозки тяжёлой пулей.

Бах! Бах! – хлопнули фузеи, посылая свинец в окно. Бах! Из дверного проёма высунулось ещё одно дуло, и от колодца, за которым прятался Лёшка, откололо большую щепу.

«Точно бьют, хорошие эти лесовики стрелки», – подумал он, засыпая в ствол ружья порох из надкусанного патрона.

– Пока к дому не лезем! Всем схорониться и перезарядить всё своё оружие. Неизвестно сколько их там всего, капрал говорил про пятерых, а вдруг и больше будет! – крикнул он ребятам и, вкатив в дуло завёрнутую в патронную бумагу пулю, протолкнул её до порохового заряда шомполом.

– Так, одну гренаду из сумки сюда, – и в его руку лёг чугунный шар с пупырышками дроби и картечи. Кобуры открыты, пистолеты на боевом взводе, всё было готово к броску.

– Ребята, сразу после взрыва бейте по окнам! Мишель, приготовь пистоли, бежим вместе к дому!

Лёшка ударил кремнем о кресало, раздул воспламенившийся от искр трут и поджёг фитиль гренады. Раз, два, три, четыре. Получайте! – и чугунный шар улетел в сторону приоткрытой двери.

Бабах! – над головой с визгом пролетели осколки и картечины, а перед дверью клубилось облако от сгоревшего чёрного пороха. Бах! Бах! Бах! Лёшка с поручиком неслись к двери под звуки выстрелов прикрывающих их егерей. Обороняющиеся, как видно, немного ошалели от всего этого, и Егоров ласточкой влетел в дверной проём. Он кувыркнулся вбок, и тяжёлый приклад ударил в то место, где только что была его голова.

– Поздно, дядя! Бах! Бах! – оба пистолета в упор ударили по мужику.