Напряжение: том 5 - Владимир Ильин (2019)

– Господа! – Нашел самое время чтобы объявиться князь Давыдов, вошедший с парадного входа в идеальном, словно выглаженном гусарском мундире и блиставший совершенно возмутительной бодростью. – Лошадь обихожена, я в город. Вам что-нибудь захватить?

– Захватите нам Москву. – проскрипел Галицкий, трогая расстегнутый ворот рубашки и ослабляя его еще на одну пуговицу.

– Что-то случилось? – Заметил общее напряжение Давыдов.

– Вода с нами случилась. – Мрачно сообщил ему Юсупов.

Князь задумался на мгновение, взял еще одну бутылку и скинул под стол. Еремеева это тоже касалось.

Снизу возмутились, но затем, видимо, тоже вчитались в буквы – судя как резко ударила снизу по столешнице голова хозяина дома. Ну да – там же текст начинается с 'Еремееву Нику похитили'…

– О, вода – это весьма коварная субстанция! – Воодушевленно отметил Давыдов. – Иногда, кажется – уже трезвый. А как попил водички – так снова праздник!

А затем приметил хмурые взгляды в свой адрес и, притихнув, осторожно двинулся в обход стола к своему месту.

– Вы берите воду и читайте, – посоветовал ему Галицкий.

- 'Во второй упаковке снизу не вода, а водка'. – Зачитал Давыдов нижнюю строчку, как самую важную – именно там боевому гусару обычно писали, орден его ожидает за воинский подвиг или опала.

– Выше читайте.

Недоверчиво покосившись на Галицкого, Давыдов все-таки послушался.

– О…!

– Я сначала думал – все, белочка, допился. – Напряженно поддакнул его эмоции Долгорукий, продолжая тереть лицо. – Но что-то все складно написано…

– Это не белочка. Это песец. – Мрачно отозвался Юсупов, содрав этикетку и комкая ее в руках. – Я этого зверя хорошо знаю. Он у меня ручной был.

– Мою Нику похитили! – Донесся злой голос из под стола. – Всех убью, один останусь! Галицкий, Долгорукий, уберите ноги со скатерти, я хочу встать!

– Вы дочитайте, там уже освободили, – даже не пошевелился Галицкий, игнорируя ерзания под ногами.

– Слушайте, ну это же возмутительно! – Отставив воду в сторону, хлопнул по столешнице гусар. – Какого демона пили мы, а дерется он?! Никогда со мной не было такого позора!

И только Шуйский молча читал текст раз за разом, мрачнея все сильнее и сильнее. Быть может, потому что осознавал гораздо лучше остальных последствия сожженного пригорода, бывшего в собственности самого Императора. А также реакцию хозяина Кремля на бомбардировку и разрушение до фундамента одной из башен – пусть чужой, но в сотнях метров от собственного дома.

– Я предлагаю узнать детали. – Положил ладони на столешницу Долгорукий и посмотрел в сторону ворот усадьбы, где обязаны были дожидаться слуги.

Слуги, которым они сами запретили их тревожить – пусть даже звонит сам Император… Тогда им показалось, что это сравнение избыточно…

– Еремеев, у тебя телефон есть к главным воротам? Позвони, пусть пришлют кого из наших людей. – Усталым голосом распорядился князь Юсупов.

Не прошло и пяти минут, как помещение усадьбы наводнили десятки людей, явившихся с телефонами, раскрытыми ноутбуками, паникой и всеми проблемами мира.

На глазах мрачнел до того спокойный Долгорукий – в деле оказался замешан его внук Игорь и родовой телеканал.

Выслушивал своих консультантов князь Шуйский – прикрыв глаза и положив руки на столешницу. Ему сообщили, что единственный внук чуть не умер в поединке с князем Черниговским и сейчас в родовой больнице в Москве.

Хмурился князь Галицкий, изредка поглядывая на сложенные в углу комнаты и укрытые скатертью секретные бумаги. Общий для шестерых князей огромный проект невольно ставил их в одну обойму, вынуждая его принять бой на стороне Юсупова, Шуйского и Долгорукого – но он никак не рассчитывал, что драться придется с Черниговскими, а не с заграничным супостатом. Потому как ни о каких зарубежных свершениях и думать было невозможно, не обеспечив надежные тылы на родине.