Триумфальная арка - Эрих Ремарк (1946)

— Есть свободный номер? — спросил он парня, открывшего дверь.

Тот вытаращил заспанные глаза.

— Портье нет на месте, — наконец проговорил он, запинаясь.

— Это я и сам вижу. Я спрашиваю, нет ли свободного номера.

Парень недоуменно пожал плечами. Он видел, что Равик пришел с женщиной, но не понимал, зачем ему понадобилась еще одна комната. Насколько ему было известно, в подобных случаях достаточно одной.

— Мадам спит. Если я разбужу ее, она меня выгонит, — сказал он и почесал одной ногой другую.

— Ладно. Придется посмотреть самому.

Равик дал парню на чай, взял свой ключ и стал подниматься по лестнице. Женщина шла за ним. Прежде чем открыть свой номер, он взглянул на соседнюю дверь. Обуви перед ней не было. Равик дважды постучал. Никто не откликнулся. Он осторожно нажал на ручку — дверь оказалась на замке.

— Еще вчера эта комната пустовала, — пробормотал он. — Попробуем проникнуть с другой стороны. Хозяйка заперла, наверно, боится, как бы не разбежались клопы.

Равик открыл свою комнату.

— Присядьте. — Он указал на красный диван. — Я сейчас.

Он отворил застекленную дверь, ведущую на узкий балкон, перелез через железную решетку на соседний и попытался открыть дверь. Однако она была заперта. Разочарованный, он вернулся в комнату.

— Ничего не выходит. Раздобыть номер не удалось.

Женщина сидела в уголке дивана.

— Можно мне еще немного побыть здесь?

Равик внимательно посмотрел на нее. Ее лицо словно распадалось от усталости. Казалось, ей не подняться с места.

— Можете остаться.

— Только на минутку.

— Можете даже тут переночевать. Это самое простое.

Женщина будто не слушала его. Она медленно, почти машинально покачала головой.

— Оставили бы меня на улице. А теперь… мне кажется, теперь я не смогу…

— И мне так кажется. Оставайтесь и ложитесь спать. Это самое лучшее. А завтра посмотрим. Женщина взглянула на него.

— Мне бы не хотелось…

— Господи, — сказал Равик. — Да вы ничуть меня не стесните! Сколько раз тут уже ночевали люди, не знавшие, куда им деваться. В этом отеле живут беженцы. Ночные пришельцы здесь никого не удивляют. Ложитесь на кровать. Я устроюсь на диване. Мне не привыкать.

— Нет, нет… я просто посижу. Если только вы разрешите, мне этого вполне достаточно.

— Ну, как хотите.

Равик снял пальто и повесил на вешалку. Потом взял с кровати одеяло с подушкой и придвинул к дивану стул. Он принес из ванной купальный халат и бросил на спинку стула.

— Вот, — сказал он, — все это вам. Могу еще предложить пижаму — она в комоде. Больше я вами не занимаюсь. Если хотите — примите ванну. А мне еще надо кое-что сделать.

Женщина покачала головой.

Равик остановился перед ней.

— А плащ все-таки снимем, — сказал он. — Насквозь промок. Да и берет тоже. Дайте-ка сюда.

Она отдала ему плащ и берет. Он положил подушку на валик дивана.

— Это под голову. Стул — чтобы не свалились во сне. — Равик придвинул стул вплотную к дивану. — А теперь еще туфли… Уж конечно, тоже промокли. Того и гляди, простудитесь. — Он снял с нее туфли, достал из комода пару шерстяных носков и надел ей на ноги. — Так, теперь еще куда ни шло. Даже в самые тяжелые времена надо хоть немного думать о комфорте. Старое солдатское правило.

— Спасибо, — сказала женщина. — Большое спасибо.

Равик прошел в ванную и открыл краны. Вода полилась в умывальник. Он развязал галстук и рассеянно оглядел себя в зеркале. Проницательные, глубоко посаженные глаза; узкое лицо — оно выглядело бы смертельно усталым, если бы не эти глаза; резкие складки, прочерченные от носа к уголкам рта, и неожиданно мягкий рисунок губ, а над правым глазом — длинный, в мелких рубчиках шрам, теряющийся в волосах.

Телефонный звонок всполошил его.

— Черт возьми! — Он и вправду обо всем позабыл. С ним это случалось — полное погружение в собственные мысли. А тут еще эта женщина.