– Еще в августе наш Моссад провел одну операцию в СССР, а именно в Одессе. Вдаваться в подробности не буду. Надо сказать, что моссадовцы, как правило, не охотятся за всякими техническими и военными секретами, а просто сманивают в Израиль русских инженеров и технологов. Но бывают и исключения. Одесская операция преследовала цель создать в СССР сеть добровольных помощников, через которых к нам начали бы поступать сведения по части высоких технологий и прочего. Как оказалось, КГБ знал о наших намерениях и уготовил Моссаду полный провал. Но суть не в этом…

Келли поморщился. Если к сути дела сказанное не относилось, то зачем вообще было болтать?

– Руководил операцией Рехавам Алон, известный в узких кругах аналитик, в прошлом лихой подполковник спецчастей, – продолжил Шарет. – Алон уже стар, и надо же было такому случиться – как раз во время операции в Бугаёвке – это одесское предместье – его настиг инфаркт… – Илан поведал цэрэушникам о бугаёвских событиях и снова сделал добрый глоток минералки. – Та история имела продолжение в октябре – Алон тайно встретился со своим спасителем в городе Пер-во-майс-ке. Ужасный язык… Директор Моссада послал по его следам группу спецназа, чтобы захватить Миху. Надо сказать, что Рехавам Алон к тому же известный раввин, то есть учитель веры, и Миху он воспринял как нового мессию. Дескать, тот и людей способен исцелить, и знает то, что доступно очень и очень малой группе людей. Я не буду раскрывать военные тайны ЦАХАЛ, скажу лишь, что Миха назвал точное число ядерных боезарядов, которыми обладает Израиль, кое-какие характеристики ракет «Иерихон-1», а также продукцию сверхрежимных заводов в Димоне.

Колби присвистнул.

– Да, господа, Михе известно то, за чем безуспешно охотится ваше РУМО![48] – с непонятным хвастовством сказал Шарет. – Именно поэтому директор Моссада и решил похитить Миху и перетащить его в Израиль. К сожалению, операция сорвалась – КГБ сработал на опережение. Всю опергруппу и Алона задержали и переправили в Москву, а вот Миха ушел. Но перед этим он сообщил еще одну информацию, знать которую не мог вообще никто: он четко указал, что на досрочных выборах в Палату общин Великобритании 10 октября победят лейбористы, и назвал точное число мест, которые они займут.

– И когда он сказал это? – заинтересовался Келли.

– За четыре дня до выборов.

– Пророк, значит? – усмехнулся Дэвид. – Новый Христос? Исцеляет страждущих, знает будущее…

– Вот вам, Дэвид, и карты в руки, – подхватил Колби. – Когда вы возвращаетесь в Москву?

– Четвертого января, – насупился Келли.

– Отлично! Займетесь Михой с пятого числа. Мы должны выяснить, кто он – очередной лжепророк или реальный источник ценнейшей информации. Меня, как и моего коллегу, господина Хофи, не слишком интересуют случаи исцеления, хотя это и служит косвенным подтверждением, скажем так, не совсем обычных способностей объекта. Но если Миха действительно ясновидец, или предиктор, или как это еще называется, то я хочу, чтобы он находился у меня под рукой, желательно в хорошо охраняемом месте.

– Это задание? – озаботился Келли.

– Да, Дэвид, – твердо сказал директор ЦРУ, – это задание.

– Хорошо, мистер Колби, – поднялся Келли, – мы выполним и это.

– Счастливого Рождества, Дэвид! – белозубо улыбнулся директор, и раздражение Келли достигло пика.

Он покинул кабинет, не утолив желания запустить чем-нибудь в эту интеллигентную морду. Кипя от злости, отпуская отборную нецензурщину, Келли спустился вниз, энергично прошагал к паркингу, уселся за руль и с наслаждением грохнул дверцей.

Вечер того же дня,

Москва, площадь Дзержинского

– С наступающим, Юрий Владимирович!

– И вас, Григорий Федорович. Судя по вашему тону, есть успехи?

– Да, Юрий Владимирович!

– Слушаю.

Андропов медленно откинулся на спинку кресла и положил руки на подлокотники. Пальцы правой руки нетерпеливо выбивали дробь.