Королевство гнева и тумана - Сара Маас (2016)

Я следила, как его сильные, умелые пальцы расстегивают штаны. Потом Тамлин одобрительно зарычал. Я закусила нижнюю губу. Штаны полетели на пол, вместе с нижним бельем. Моему обострившемуся фэйскому зрению предстал голый Тамлин с горделиво вздымающимся членом. У меня пересохло во рту. Я заставила поднять глаза выше, к его мускулистой груди. Потом.

— Иди сюда, — прорычал Тамлин.

Я едва разобрала слова, больше похожие на звериное рычание. В один миг я откинула одеяло, явив и свою наготу. Тамлин зашипел.

Его лицо отражало плотский голод. Я переползла на другую сторону кровати и встала на колени. Протянув руки, я обвила лицо Тамлина. Его золотистая кожа оказалась в странном обрамлении: белизны правой руки и струящейся черноты левой. Я поцеловала его.

Тамлин продолжал смотреть на меня даже сейчас, когда я придвинулась ближе, а его руки скользнули вниз, к моему животу. Мозолистые пальцы гладили мне бедра, талию. Затем он опустился еще ниже и тоже поцеловал меня. Его язык властно раздвинул мне губы и проник внутрь. Столь рьяным поцелуем Тамлин раз за разом утверждал, что я принадлежу ему, и только ему.

Я застонала и запрокинула голову, позволяя целовать себя снова и снова. Его руки замерли на моей талии, затем снова двинулись: одна переместилась на мои ягодицы, вторая скользнула в пространство между нами.

Наступили благословенные минуты, когда существовали только он и я. И никаких преград между нашими телами…

Шершавый язык Тамлина провел мне по нёбу. Его палец переместился к лону. Я ойкнула и выгнула спину.

— Фейра, — не отрываясь от поцелуя, произнес он.

В его устах мое имя звучало как молитва; более истовая, чем молитва Ианты Котлу, вознесенная темным утром в праздник солнцестояния.

И снова язык Тамлина прошелся по моему нёбу, а его палец проник внутрь меня. Я качнула бедрами, требуя большего. Я хотела его всего, сразу. Рычание Тамлина отдавалось у меня в груди, когда внутрь отправился второй палец.

Я качнулась ему навстречу. Меж бедер вспыхнула и пронеслась молния. Я видела только его пальцы, его рот, его тело, придавливающее мое. Потом его пальцы коснулись особого уголка в верхней части бедер. Я простонала его имя и почувствовала, что распадаюсь на кусочки.

Моя голова запрокинулась. Я глотала прохладный ночной воздух и вдруг осознала, что меня с необычайной нежностью и осторожностью опускают на кровать.

Тамлин навис надо мной. Его голова опустилась мне на грудь. Губы сомкнулись вокруг соска. Еще через мгновение я вцепилась ему в спину и обвила ногами. Тамлин оказался у меня между ног, мне необходимо было его ощущать.

Тамлин замер, нависая надо мной.

— Прошу тебя, — шептала я.

Но он пока лишь водил губами по моему рту, подбородку и шее.

— Тамлин, — умоляла я.

Он накрыл ладонью мне правую грудь, придавив большим пальцем сосок. Я вскрикнула и сейчас же ощутила, как Тамлин вошел в меня. Быстро, решительно.

На мгновение я вообще перестала существовать.

А потом мы слились воедино. Два сердца бились, как одно. Я мысленно твердила себе, что так будет всегда. Спина Тамлина чуть согнулась под моими руками. Он сделал толчок. Потом еще и еще.

После каждого толчка я ударялась ему в грудь, а он продолжал, шепча мое имя и повторяя, что любит меня. Потом мое тело снова пронзила молния, и опять ее неистовый огонь понесся по жилам и достиг головы. Я успела произнести его имя, и мой шепот совпал с его оргазмом. Я обхватила спину Тамлина, вздрагивая вместе с ним, наслаждаясь тяжестью его тела, ощущением его кожи, его силы.

В комнате стало тихо, если не считать нашего возбужденного дыхания.

Мне не понравилось, что Тамлин вышел из меня слишком быстро. Он лег рядом, подпер голову локтем, а его палец стал лениво чертить круги у меня на животе и между грудей.

— Ты меня прости за утро, — тихо сказал он.

— Ты был прав. Я же понимаю, чем вызван твой запрет, — столь же тихо отозвалась я.