Империя очень зла! - Михаил Ланцов (2020)

– Ты серьезно? – удивленно повел бровью Николай. – Во Франции республика. Каким образом брак с частным лицом, за которым не стоит ровным счетом ничего, укрепит отношения с Францией? Кроме того, Елена родилась в Англии, выросла там и, по сути, англичанка до мозга костей. А ее отец давно оставил французские дела, держась, по сути, интересов Великобритании. Она с отцом – изгои, потерявшие престол в силу бестолкового руководства их предков.

– Народ любит их!

– Ты сама-то веришь в этот бред? – насмешливо фыркнул Николай Александрович. – Вот корсиканское чудовище народ Франции действительно любит. Просто обожает. Восстань он из мертвых – через неделю бы вся Франция ему присягнула. Несмотря ни на что. А этих скорее игнорирует. И вся их мышиная возня с претендентами на престол никому не интересна. За ними не стоит ничего. С тем же успехом они могли провозгласить себя претендентами на престол Луны.

– У тебя есть кто-то на примете? – после долгой паузы спросила Мария Федоровна. Очень долгой. Сложно было сказать, задели ее слова сына или заставили задуматься, но с виду она лишь слегка нахмурилась.

– Если следовать строго букве закона, то у меня не такой и большой выбор. Сестры кайзера Вильгельма: Виктория и Маргарита. Только какой смысл в браке с ними? Улучшит ли он отношения между нашими странами? Не думаю. Германия рвется к гегемонии в Европе, и тяжелая война с ней в конечном счете неизбежна. Да и каких-то реальных, материальных выгод этот брак не несет и принести не может. Великобритания выпадает, так как у королевы Виктории все дочери заметно старше меня и давно замужем. Да и гемофилия в той крови гуляет. Дешевые портовые шлюхи и то безопаснее, чем связь с этими особами.

– Выбирай выражения! – вскинулась Мария Федоровна.

– Тебя так смущает правда?

– Это… это…

– Это простая и обыденная правда. К сожалению, потомство королевы Виктории – проклято. И гемофилия, и слабоумие, и слепота… чего там только нет. У них проблемы, как у Габсбургов. Доигрались с близкородственными браками. Но не суть. Мы отвлеклись. Кто у нас дальше? Бельгия? Да, у Леопольда есть младшая дочь – Клементина. Вполне возможный вариант, но у нее конфликт с отцом из-за того, что Леопольд не дозволяет ей морганатический брак с Виктором Бонапартом. Учитывая, что старшие дочери взбунтовались против своего отца, – весьма ненадежное дело. Вот. Кто еще? Испания, Нидерланды и Швеция выпадают – принцесс или нет, или подходящих не наблюдается. Дания – близкие родственники, да и проку никакого.

– Никакого проку? – удивилась Мария Федоровна.

– Мам, ты только не обижайся. Скажи честно, что выиграла Россия от того, что цесаревич взял тебя в жены? Денег ей добавилось? Земли? Заводов? Или, может, какой-то союз важный удалось укрепить?

– А разве союз не стал основой этого брака?

– Союз против кого? Против Германии. И выгоден он был в те годы только Дании. Россия же до того, как Бисмарк предал ее в 1878 году, держалась дружбы и союза с ней. Россия была нужна Дании для защиты от немцев, а Дания России – для защиты от англичан, с которыми мы традиционно были не в ладах. А теперь, положа руку на сердце, скажи, кого бы выбрала Дания, начнись война между Россией и Великобританией? Только честно.

– Точно на это ответить нельзя.

– Можно, мама. Можно. И ты прекрасно знаешь, что Дания предала бы интересы России без всяких сомнений. Ибо английский флот сильнее русского. Вошел бы в проливы и закрыл их от нас, совершенно обезопасив Данию от русских штыков.

– Допустим… – нехотя согласилась Мария Федоровна.

– Какие еще претенденты?

– Черногория.

– На кой бес нам эти «тридцать три квадратных метра головной боли»?

– Чего, прости?