Превратности судьбы - Виктор Михайлович Мишин (2018)

– Давай, бродяга, удачи!

– Спасибо, сэр!

Уж по городу ползал, не показываясь нацистским снайперам, а тут скалы… Да запросто! Полез один, эх, мне бы сюда Петруху… Чертяка, ведь его тоже списали, как он, интересно? Не то чтобы я раньше не вспоминал, просто вот накатило. Всех я их помню, и командиров, и бойцов, надеюсь, все выживут.

Ползу по камням и понимаю, что штанам скоро беда будет. Хреновая у янки форма, совсем не годится для такой местности. Со мной мой личный «Винчестер», в Штатах нет проблем из-за желания солдата служить со своим оружием, тем более я вроде как специалист, у меня и значок есть, подтверждающий. Из казенного у меня только фляга и нож, даже «сорок пятый» и то свой взял, только патронов на корабле набрал, для пистолета, для винтовки-то у меня свои, пять сотен собственноручно собранных, все запасы дома выгреб. Вот сейчас я такой гостинец японскому снайперюге и подарю! А хорошо он прячется, минут двадцать уже наблюдаю, но кроме минометчиков, никого не вижу. А, вон еще корректировщики вылезают, а если…

Надо было выманивать снайпера, а лучше, чем стрельба по корректировщикам, ничего нет. Стреляю я давно уже очень быстро, первая пуля еще не долетела, когда я выстрелил во второй раз и быстро перекатился. Корректировщики были в трехстах метрах, и у них там, похоже, окоп есть, слишком уж легко они передвигались с места на место. Убил обоих, гарантию дать могу. От моих пуль подранков не бывает, особливо с такого расстояния. Какие раненые, я им обоим бошки отстрелил. Первая пуля, выпущенная уже конкретно в меня, прилетела через несколько секунд после второго выстрела. А не больно он умен, этот снайпер, ежели стреляет только после второго выстрела, да и то по прежней позиции. Но пуля у него легла хорошо, я отчетливо видел, что останься я на месте, был бы уже трупом. Вот ты где, сукин сын! Снайпер джапов находился на возвышенности и дальше корректировщиков метров на двести, двести двадцать, ну, примерно, конечно.

Я медленно полз, забирая еще больше вправо, чтобы уже низкое, заходящее солнце бликануло в прицеле японца. То, что задумал, вполне удалось. Оптика блестела не переставая, заставляя меня сделать ошибку. Почему? Так я в бинокль поглядел, не поленился. Этот хитрожопый снайпер стереотрубу поставил, чтобы меня привлечь, ага, плавали, знаем. Перевожу прицел чуть в сторону, и вот он, во всей красе! Внимательно оглядываю позиции, в поисках помощника снайпера, никого не найдя, упустил время. Снайпер исчез, собака злая, даже трубу не прихватил. Ладно, я подожду, тут не Сталинград, где под минус тридцать было, а то и холоднее, здесь тепло. Два часа, долбаных два часа я лежал почти не двигаясь на этой черной скале, ожидая противника, и он не обманул моих ожиданий. Стереотруба дернулась, сдвигаясь в сторону солнца. Оно, кстати, сядет скоро совсем, полчаса, может, чуть больше осталось. Вижу блики, но продолжаю ждать. Тем временем появились новые корректировщики, и спустя несколько минут две батареи минометов возобновили обстрел.

– Капрал Барнс, сэр?! – услышал я за спиной.

– Какого черта, рядовой, – рявкнул я, оглянувшись, – что, жить надоело?

– Никак нет, сэр. Сержанта торопят, нужно занять японские позиции до темноты, иначе они придут за нами, а нас всего батальон.

– Давай вали отсюда, парень, передай сержанту, чтобы дал мне еще несколько минут…