Союз нерушимый? - Валерий Большаков (2020)

– Ага! – хмыкнул я. – Ангел с рожками!

Уже не девичьей, а женской интуицией Сулима почуяла нечто неуловимое, что помимо воли проскальзывает в речи или в мимике, пришатнулась и сказала вполголоса:

– У тебя с ней что-то было?

Мне очень хотелось в этот момент прямо взглянуть ей в глаза, но только ничего у меня не вышло – я отвел взгляд. Рита и сама смутилась.

– Ну хоть понятно, чего она так тискалась… – проворчала она.

– А где Инка? – спросил я деревянным голосом.

– Да где-то тут была, – осмотрелась Сулима. – А вон Настёна твоя!

Настя подбежала и радостно чмокнула меня в щеку.

– С праздником! – Тут же на ее радостное личико легла тень. – А что с Инной?

– А где она? – наклонился я к сестренке.

– В автобусе, – пролепетала Настя, – зареванная вся…

Я зашипел, будто палец пришиб молотком, и бросился к машине. Мигом открыл дверь, плюхнулся на сиденье и завел двигатель. Что бы я делал без «Ижа»? Сейчас меня переполняло одно-единственное желание – догнать и вернуть Инну! Я даже не рассматривал варианты ее несогласия или обиды. Да быть этого не может! Это же я! Разве я могу ее обидеть? Она же это понимает! Верно?

«Верно?» – пролепетал юный Мишенька, – подумал я с издевкой, – а Михаил Петрович, мудрый старпер, лишь холодно скривил морду…»

Машина тронулась, но гнать я даже не пытался – ДТП мне только и не хватало для полного счастья. Выехав на Ленина, свернул к мостам и добавил газу на Автодоровской. Добравшись до улицы Щорса, затормозил у Инкиного дома – пятиэтажки «новой планировки», с лоджиями.

Не помню, как поднялся на третий и вжал кнопку звонка. Филенчатая дверь открылась, и порог переступил крепкий молодой парень в черных флотских штанах и тельняшке. Но не матрос – на макушке лихо сидел черный берет морпеха.

– Ты к Инне? – спросил он бархатистым баском.

– Да. Можно?

Парень, видимо, тот самый старший брат Инны, не двинулся с места.

– Ты не Миша, случайно? – спросил он вкрадчиво.

– Случайно Миша.

Инкин брат прикрыл дверь за собой – и схватил меня за грудки.

– Так вот, случайно Миша, – пропел он, – ты здоров лишь потому, что Инна просила тебя не трогать!

– Руки убери, – сказал я, сдерживаясь.

– А то? – мурлыкнул братец.

Чтобы перейти на сверхскорость, мне даже усилия воли не потребовалось. Рывком разняв захват, я ударил братца в грудь пяткой ладони. Бешенство горячило, окатывая красной волной, но головы я не терял – моего супротивника лишь отнесло и приложило к соседской двери.

– Х-ха! – выбило у него воздух из легких. Берет спланировал на пол.

Брат бросился на меня всерьез, рубя воздух руками, как секирами. Не знаю уж, что там за приемчики были, да только не удались они, а морпех приземлился удачно, коленом на коврик у двери.

– Брек! – выдохнул он и поднялся, припадая на левую ногу, прокряхтел: – Неплохо, очень неплохо… Как ты меня с катушек сшиб! Уважаю… Так, значит, Инну тебе подавай?

– Я не знаю, что она там себе напридумывала, – заговорил я, остывая, – только никакой вины на мне нет! Пусть хоть выйдет. Поверит или не поверит – ладно, но даже приговоренному дают последнее слово!

Брат поразмыслил и протянул мне руку:

– Володя.

– Миша.

– Я попробую, – сказал флотский с сомнением, – но… Постой тут.

Володя скрылся за дверью, а я остался. Меня потряхивало, будто от холода, – это в душе, как язва, разлезалась черная дыра потери. Отчаяние было настолько материально, что даже стон захлебнулся в тягучем приливе амока.

Показался Владимир – и огорченно покачал головой.

– Кто там, Вов? – послышался мелодичный голос.

Из-за двери выглянула высокая девушка с роскошной гривой волос цвета спелой соломы.

– Это к Инке, Ларис, – поспешно сказал братец.

Лариса не поджала губы из чувства солидарности, как я опасался, а лишь вздохнула расстроенно.