Новая Атлантида (сборник) - Коллектив авторов

В Париже Верас вращался в кругу образованных и даровитых людей своего времени. Так, он состоял в дружбе со знаменитым Пьером Рике[76], строителем грандиозного Южного канала. Ему он посвятил первые части «Истории севарамбов». Большой симпатией Вераса пользовалась также семья Абрагама Дюкена, гугенота, выдвинувшегося на службе во французском военном флоте. В этой семье Верас встретился с племянником Дюкена, прибывшим из Батавии, который рассказывал ему о кораблекрушении голландского судна у берегов австралийской земли. Верас сблизился с сыном Дюкена – маркизом Анри Дюкеном, который несколько позднее, в 1689 году, замышлял основать идеальную республику на острове Бурбон[77], уступленном ему Нидерландами в ленное владение (проект этот не был осуществлен). Близость Вераса с Анри Дюкеном была основана на общности их интересов к вопросам социального устройства. Во время своего пребывания в Париже Верас вновь встречался с Локком, который жил там в 1675–1679 годах. Их знакомство, очевидно, не было случайным.

В 1686 году отмена Людовиком XIV Нантского эдикта вызвала эмиграцию из Франции огромного числа протестантов. Надо думать, что по этой же причине и Верас в 1686 году, покинув Париж, выехал в Голландию. Там он также добывал себе средства к жизни уроками французского и английского языков. Точная дата смерти Вераса неизвестна, но биографы полагают, что он умер в Голландии около 1700 года.

Даже те краткие биографические сведения, которыми мы располагаем, показывают, что Верас прожил трудную и беспокойную жизнь. Его принадлежность к протестантам была, по-видимому, главным препятствием для его карьеры. Будучи, несомненно, человеком одаренным, с большими разносторонними интересами и знаниями, обладая даром слова и умением легко сходиться с людьми, Верас, как мы видели, имел друзей в разных кругах английского и французского общества. Особенного внимания заслуживает его близость с Локком. Эта близость с великим философом его времени оказала на Вераса большое влияние, пробудив в нем интерес к проблемам социального и политического устройств. Возможно, что беседы с Локком нашли некоторое отражение в политических суждениях, которые мы находим в «Истории севарамбов».

Роман «История севарамбов» имел большой успех во Франции и за ее пределами. Он издавался на французском языке вплоть до конца XVIII века в Париже и особенно много в Амстердаме, выдержав не менее 20 изданий. Несколько раз роман издавался до середины XVIII века в переводе на английский язык полностью или в отрывках, был неоднократно переведен на немецкий, итальянский и голландский языки. Наибольшее число изданий падает на начало XVIII века, но и в конце его, накануне Французской буржуазной революции, «История севарамбов» несколько раз была издана во Франции. И даже в XIX веке, когда роман был забыт во Франции, его охотно читали в Англии и в Германии.

«История севарамбов», как один из первых самых крупных утопических романов, вызвала много подражаний. Таков, например, роман Claude Gilbert. Histoire de l’ile de Calejava. Dijon, 1700, или Tyssot de Patot. Les voyages et aventures de Jacques Massé. Bordeaux, 1700, и ряд других. Некоторые отзвуки «Истории севарамбов» можно найти во многих произведениях более поздней утопической литературы.

«История севарамбов» привлекала также к себе внимание великих французских просветителей XVIII века – Монтескье, Вольтера, – но их она интересовала не с точки зрения социальных идей, а с точки зрения религиозной политики.