Завтра может не быть - Анна и Сергей Литвиновы (2021)

– Чудеса.

– Да, вторая экономика в мире после США. Опережаем Европу и Китай. И никакого распада, войн на окраинах, межнациональных конфликтов. Кстати, именно в 1999-м советский космонавт и американец первыми ступили на Марс.

– Прекрасная страна. Но нас там нет и никогда не будет. Мы о таком можем только мечтать.

– Да, – отвечал Петренко, – там как в раю, но никого из нас нет: ни тебя, ни меня, ни Данилова. Нас там убили. Тогда, июльской ночью, под городом Калинином, по приказу Шаляпина. Так сказать, жертвою пали. Как говорится, на нашей крови и на крови Хрущева с Брежневым возведено здание человеческого счастья. Кстати, знаешь: Шаляпин в тамошнем СССР правил безраздельно вплоть до самой смерти, последовавшей в девяносто седьмом. Маршал Вакуленко, которого он взял на роль председателя совмина и министра обороны, скоропостижно скончался в шестьдесят третьем. В шестьдесят восьмом Шаляпин Бурцеву от власти оттеснил, под предлогом, что она в любовных своих делах запуталась и дачу за государственный счет построила. Потом и Сыпягина мягко подвинул. Только на дружка своего Семизорова опирался, а тот поперек батьки не лез и патрона своего во всем слушался. И вот еще интересный факт. Жена Шаляпина Вера Борисовна неожиданно умерла в шестьдесят втором, и он женился вторично – на Ольге Крестовской.

– Вашей девушке! – воскликнула Варя.

В этот раз реплика удалась ей прекрасно, без мучительного подбора слов. И даже восклицательная интонация кое-как вышла.

– Вот именно.

– Получается, в итоге: мы зря убивали. И умирали. Для других.

– Да ведь так, милая Варя, всегда и бывает. Подвиг всегда совершают не для себя, а для кого-то другого.

– Что. У нас. Здесь. Кордубцев. Коронавирус. Другие эпидемии. Катастрофы на АЭС.

– Ах, Варя! Тут я должен перед тобой повиниться. Я тебе немного солгал, когда мы там, в прошлом, встретились. Коронавирус или ковид был. И остается еще, к сожалению, но в целом человечеству и нашей стране удалось с ними справиться. Вакцина, прививки, карантины. А вот ковида-двадцать один и аварий на атомных станциях не происходило. Это я, признаюсь, жути нагнал, чтобы тебя лучше мотивировать. Говорят, начальники у подчиненных прощения не просят. А я вот сейчас у тебя за это прошу – прости.

– Бог простит. А Кордубцев.

– Всё. Его здесь больше нет. Забудь.

– А что было?

– Он действительно в этом, нынешнем, настоящем времени существовал, как ты помнишь. И стал представлять подлинную угрозу. Только не в связи с авариями на АЭС, которых, повторяю, не случилось, а сам по себе. Уже сейчас, в двадцать втором году, в возрасте двадцати четырех лет, он стал собирать огромную паству. На его концерты-выступления во Дворцах спорта по всей России приходили десятки тысяч человек. Он реально чудеса совершал: излечивал наложением рук, показывал фокусы с телепортацией или кормил одной буханкой тысячи людей. И притом, как я тебе говорил – да ты сама с ним была знакома, у человека ровным счетом не имелось никаких моральных принципов. Один-единственный лозунг: живи так, как тебе нравится. Или: все дозволено! Вдобавок он стал представлять реальную угрозу действующей власти. Эксперты, самые разные, единодушно сходились во мнении: он победит на будущих выборах и станет президентом России.

– Так вот оно. В чем дело. – Варя постаралась произнести эту сентенцию саркастически, однако с интонированием у нее по-прежнему оставались проблемы, и она не поняла, дошел ли ее сарказм до Петренко.