Этот голос, с низкими рокочущими нотками, доносившийся до моих ушей, обволакивал и разгонял волны мурашек по коже. Тело до сих пор помнит его тихий шепот: волнующий и до одури проникновенный.

— Отлично, можно кинуть в отдел рекламы идею: плюшки для снимающих номера и залы на корпоративы, — кивает отец.

— Можно попробовать. Вдруг что годное выйдет.

Когда до гостя с отцом остается уже пару метров, цокот моих каблучков отчетливо слышен по брусчатке. Папа радостно стучит друга по плечу и басит:

— А вот и мои, — улыбаясь родной улыбкой. — Наконец-то познакомлю вас.

Я с тоской думаю, что он может и не знакомить. Я уже и так знаю, кто этот гость.

Последнее мгновение на то, чтобы взять себя в руки и натянуть маску холодной вежливости. Сжимаю ладошки в кулачки и мысленно приказываю сердцу биться ровнее. Как школьница, вытягиваю спинку по струнке, замирая в шаге от мужчин.

Словно в замедленной съемке, под завывание ветра, гость оборачивается. Его черные, как ночь, волосы выбились из стильной укладки и развиваются на ветру. Руки в прямом смысле начинают чесаться от желания прикоснуться, но я боюсь даже дышать рядом с ним. В тот момент, когда оценивающий, тяжелый мужской взгляд пробежал по мне от самых ботинок и сфокусировался глаза в глаза, меня бросило в жар.

На его лице изумление.

Не изменился — промелькнуло в голове. Он такой же, каким я его и запомнила. Мужчина, смотрящий свысока своим глубоким зеленым взглядом. Лоб прорезали мелкие морщины, которые ничуть не портили его красивое лицо с постоянно немного нахмуренными бровями и упрямыми, тонкими губами в обрамлении густой щетины.

Мужчина замер в пол-оборота, не моргая в легком прищуре, словно изучая и, несомненно, вспоминая молоденькую голубоглазую девчонку. Так дерзко воспользовавшуюся моментом и мимолетной симпатией мужчины гораздо старше ее. Он смотрел на меня пристально, заглядывая в самую душу. Выворачивая наизнанку все упорно подавляемые чувства и страхи. Улавливая, казалось, мельчайшее движение.

Стельмах Артем Валерьевич, собственной персоной.

Отец моей дочери, о чем он пока не знает. Мой первый мужчина и по совместительству хороший друг отца. И, надо полагать, именно Артем с недавнего времени тот самый новый бизнес-партнер папы.

Ну что же, возвращаемся к тому, от чего ушли.

Я же говорила, что моя жизнь пестрит красками?

Глава 5. Стельмах

— А вот и мои, — посматривая мне за спину и расплываясь в улыбке, сказал Димыч. — Наконец-то познакомлю вас.

Друг похлопал меня по плечу и гордо зыркнул, ожидая одобрения. Я повернулся, не испытывая особых надежд на то, чтобы впечатляться. Пробежал взглядом по тонкой фигурке в бежевом пальто, неожиданно вспоминая про белые розы. Букет, который все же купил, да так и оставил лежать в машине. Однако все мысли улетучилась, когда я встретился взглядом с той самой дочерью.

— Твою… — вылетает, когда я понимаю, кто стоит передо мной.

Вот это сюрприз!

Эти глаза на долю секунды вышибают меня из колеи. Сказать, что я удивлен — ничего не сказать. Ощущение, словно мне только что дали под дых. Сильно и со вкусом впечатывая правду по ребрам.

— Темыч, знакомься, это моя горячо любимая дочь — Алия. Лия, это Артем, я тебе про него рассказывал, мой новый бизнес-партнер.

Изменилась — промелькнуло в голове.

Гордо вскинутый подбородок, вытянутая по струнке спина и прямой взгляд невозможно голубых глаз — повзрослела. Нет больше той маленькой девчонки. На меня смотрела девушка, знающая себе цену. Взгляд умный, холодный, оценивающий. Длинные до лопаток локоны свободно колыхались на ветру. Мягкость этих волос преследовала меня еще несколько месяцев, а сладкие, жадные до поцелуев губы снились и того дольше. Не знаю, какого черта, но из всех именно она впечаталась в память слишком ярко. Всплывала в моей голове слишком часто и слишком навязчиво. И на тебе, Стельмах, получай.