Петербургский рубеж - Александр Михайловский, Александр Харников (2014)

— Прозит! — ответил я, внутренне усмехнувшись, — понял намек фон Труппеля, ведь во времена упомянутых русских и прусских полководцев общим врагом для нас была Франция.

После того как коньячок проскользнул внутрь, а на душе потеплело, я предложил своему визави вкратце изложить устное послание главы германского военно-морского ведомства. Немец немного замялся, видимо не зная, с чего начать, но потом немного успокоился и собрался с мыслями.

— Господин адмирал, — начал он торжественно, — я хотел бы поздравить вас и всех ваших подчиненных с блестящей победой над противостоящим вам флотом Японии. Это просто бесподобно! Вы уничтожили очень сильного и храброго врага, практически не понеся при этом потерь. Вызывает удивление боевая мощь ваших кораблей. Как человек, много лет прослуживший на флоте, я признаюсь вам, что ничего похожего на ваш флагманский корабль я никогда не встречал. За последние полчаса у меня появилось множество вопросов, но я понимаю, что не на все из них вы сможете дать мне ответ… — после этих слов капитан цур зее бросил на меня лукавый взгляд.

— Господин губернатор, — ответил я немцу, — не скрою, мне очень приятно услышать от вас комплименты в адрес эскадры, находящейся под моим командованием. Да, действительно, наши усилия, общие с Тихоокеанской эскадрой, базирующейся в Порт-Артуре и находящейся под командованием наместника Алексеева, привели к тому, что нам удалось нанести поражение японскому флоту и сорвать его планы по захвату Кореи. Но враг еще не добит, и наша ближайшая задача — победоносно завершить его разгром. Когда оружие выпадет из рук побежденного противника, нужно будет сесть с ним за стол переговоров и заключить мир, в котором Россия получит полное удовлетворение за вероломное на нее нападение и за все понесенные в ходе боевых действий убытки. Я думаю, что это будет справедливо… — я оценивающе прищурился: — А как вы считаете?

Фон Труппель пристально посмотрел мне в глаза, после чего вскочил, вытянулся и почти выкрикнул:

— Победителю — лавры, побежденному — горечь поражения! Подняв меч на вашу страну, японцы не должны были забывать о том, что фортуна переменчива, и на их силу может найтись другая, большая сила. Мой император с самого начала этой войны был на вашей стороне.

— Герр губернатор, — сказал я, — я благодарен вашему монарху за то, что Германия выбрала правильную сторону в этом вооруженном конфликте. Не в пример другим европейским государствам, — а сам подумал: «Гм, а вот сейчас от него должно последовать приглашение к танцам. Ведь не для того господин губернатор отправился в путь, чтобы поздравить нас с победой и высказать свое восхищение». И я не ошибся.

Посчитав, что официальная часть завершена, фон Труппель деловито извлек из внутреннего кармана кителя письмо. Склонив голову в полупоклоне, он протянул его мне. Я развернул лист отличной мелованной бумаги и прочитал адресованное мне послание, написанное по-русски каллиграфическим почерком. Суть его заключалась в следующем.

Адмирал Тирпиц, отдавая должное мужеству и боевой выучке моей эскадры, предлагал всю возможную помощь со стороны колониальных властей Германской империи на Тихом океане. Помощь эта могла, по мнению Тирпица, выразиться в поставках нам продовольствия, воды, угля и прочего имущества, которое имеется в распоряжении германской администрации. Отдельно предлагались услуги ремонтных мастерских и заводов в портах Германской империи на Тихом океане. При этом предполагалось рассчитываться с гостеприимными хозяевами по самым льготным ценам, а при недостатке денежных средств все товары и услуги могли предоставляться нам в кредит.

Хитрые немцы тонко намекнули, что возможны «и другие виды взаиморасчета, о которых договаривающиеся стороны определятся отдельно». То есть Тирпиц предлагал нам вариант своего рода бартера: за их материальные ценности — наши технологии или образцы военной техники.