– Ингрид, святая и ясная, открой глаза заплутавшей во тьме дочери, укажи путь во мраке, исцели тело и укрепи дух. Дай силы на новый глоток воздуха, дай стойкости. Ингрид, святая и мудрая, не оставь милостью своей. Помоги рукам, помоги разуму!

Бормотание перешло в крик. Руки Мелании порхали по телу девушки, сжимая и надавливая, уговаривая сердце не останавливаться. Сверху сыпались камни. Звон стали и вопли раздались совсем рядом.

– Ингрид, бесконечная и небесная, помоги мне! – закричав, Мелания ударила открытыми ладонями по груди Янты. Девушка содрогнулась и… застонала.

Не веря, что у нее получилось, чумазая послушница уперлась ладонями на землю, ошеломленно глядя на кашляющую Янту.

– Возможно, у тебя всегда был Дар, Мелания, – устало сказала я. Дрожащей рукой вытирая с лица грязь. – Твоя вера. А теперь убирайтесь отсюда! Скорее!

Поддерживая стонущую девушку, послушница повела ее прочь. Но сверху упал хантл. У этого зверя тоже были крылья – не кожистые, как у эфрима, а с узкими синими перьями. Идя на двух ногах, хантл кутался в крылья, словно в накидку, скрывая под ними худое тело. Птичья голова с горбатым клювом казалась слишком маленькой для его фигуры.

– Прочь! – я замахнулась клинком.

Заклекотав, хантл распахнул крыло, и край перьев бритвой резанул мой бок. Увернулась я лишь благодаря тренировкам приюта и Двериндариума!

– Бегите! – завопила я застывшим девушкам, отвлекая внимание хищника от раненой Янты. Ударила клинком, но сталь лишь звякнула, встретившись с перьями. Да это же настоящая броня! Хантл отпрыгнул, растопырил кривые ногти на нижних лапах. И бросился на меня! Узкие перья снова оставили полосу на моем теле – уже более глубокую. Краем глаза я заметила удаляющихся девушек, Мелания тащила Янту на себе.

Но отвлеклась я зря, с клекотом-воем хантл ударил зазубренным клювом. Увернулась я в последний миг, но, не удержав равновесия, рухнула на землю и выронила клинок. Смертельные бритвы-крылья хантла распахнулись, показывая тонкое тело, скорее звериное, чем птичье. Синий всплеск – и перья украсили мое плечо еще одним красным росчерком. Я отползала задом, швыряя камни, чтобы хоть как-то замедлить атаку монстра. Окровавленные пальцы безнадежно искали на земле хоть какое-то оружие. Мелькнула мысль – попытаться напоить чудовище своей кровью, но я не смогу подобраться так близко…

Перья-клинки мелькнули рядом с моим лицом и… из груди хантла вырос белый меч. Птица-зверь рухнул беззвучно, сминая перья.

– Цела? – Киар протянул мне руку, помогая подняться. Потом невозмутимо стер со своего оружия черную кровь. – Лучше найди более безопасное место, Иви.

Рядом рухнуло со стены тело изрезанного на куски чудовища.

– Думаешь, оно есть, такое место?

Киар усмехнулся и, одним движением оттолкнув меня, воткнул меч в очередного монстра. Я подобрала с земли нож и метнула его в ползущего на нас гада. Змеиное тело с оскаленной мордой забилось в конвульсиях. Вытерла с лица кровь – свою и чужую.

Со стены замка спрыгнул февр. Его тело пылало призрачным светом, обжигая всех вокруг.

– К мосту! – закричал он. – Все отходите к мосту! Эвакуация! Скорее!

– Поторопись, – Киар развернул меня в указанном направлении.

– А ты?

Он качнул головой, глядя на хаос сражения.

И неожиданно Киар рывком прижал меня к себе и поцеловал в губы. У его поцелуя был вкус снега и немного – крови…

– Выживи. А Аскеланы никогда не отступают.

И кинулся в самую гущу звериных тел, клыков и крыльев. Белый меч сиял небесным светом, разрезая тьму сражения. Я проводила бесцветного взглядом, надеясь, что Рейна не видела наш поцелуй, иначе она разорвет меня быстрее чудовищ.

И надеясь снова увидеть снежного лорда. Живым.