– Лорд Кристиан Кьянто? – уточнил мужчина, откинул капюшон синей мантии и сделал шаг вперёд.

Я встретился с колючим взглядом архангела и кивнул.

– Я лорд Томсон Тренстон, архангел Его Величества, но сейчас официально говорю с Вами от имени рода Тренстон. Ваша бывшая жена Адель приходится мне двоюродной племянницей, – торжественно начал мужчина, но тон его не предвещал ничего хорошего. – Наш род признаёт Ваш с Адель развод и, согласно приказу Его Величества, требует отдать Ладислава Кьянто.

А вот это уже интереснее.

Я видел, как Эллис крепче прижала к себе Ладислава при этих словах, и был полностью с ней солидарен в этом вопросе. Какого чёрта задумала Адель? Пока она жила здесь, долгое время после родов строила из себя чуть ли не умирающую, ей вообще было всё равно, как питается и где спит Ладислав. Неужели она это сделала, чтобы отомстить мне?!

– Что это значит? – строго спросил я. – Вы прекрасно знаете законы Норгеша. Дети, а тем более сыновья всегда остаются с отцами. Ладислав наследует магию моего рода, дар огня, а не водной стихии, и согласно законам этого государства должен остаться в роде Кьянто.

– Всё так, если бы отцом Ладислава являлись Вы.

Наступила абсолютная тишина. Эллис прижала Ладислава к себе ещё крепче, Кэрин и Легран медленно встали из-за стола. Чувствуя угрозу в воздухе, поднялись и донтрийцы. Лорд Тандэр же напротив откинулся на спинку кресла, ожидая увидеть занимательное представление. Томсон Тренстон криво усмехнулся, явно наслаждаясь произведённым эффектом:

– У меня есть письменное признание от Адель, что она не могла забеременеть и специально искала мужчину, внешне как можно более похожего на Вас, лорд Кьянто. Такого мужчину она нашла.

И с этими словами он протянул мне какие-то бумаги. Я судорожно выхватил листы, исписанные мелким убористым подчерком своей бывшей жены. Буквы складывались в слова, слова в строки, но их смысл от меня куда-то уходил. Приходилось с усилием воли перечитывать каждое предложение по три раза, прежде чем я понимал, о чём оно. Это признание действительно писала Адель, причём, судя по пожелтевшим листам и оборванным краям с левой стороны, листы были выдраны из дневника моей второй жены. Я никогда не понимал эти глупые женские причуды вести дневники и выкладывать всё на бумагу, но не видел в этом ничего плохого или опасного. Что такого может написать молодая девушка в своём дневнике? Да ничего особенного, думал я тогда. А зря.

Эта идиотка признавалась, что постельные отношения со мной ей противны настолько, что она решилась найти мужчину с тёмными волосами и глазами, максимально на меня похожего, и родить от него, так как забеременеть от меня у неё в течение нескольких месяцев не получилось. Боги! Она писала, как сильно любит Бенедикта, и решилась на этот шаг исключительно для того, чтобы во время беременности и после родов иметь возможность быть только с ним. Какая же она всё-таки дура! Я скрипнул зубами, понимая, что понятия не имею, что теперь делать. Лихорадочно стал перелистывать страницы и скользить по ним взглядом, пытаясь найти, если ли в дневнике Адель слова о том, кто настоящий отец Ладислава. Ведь если это простолюдин, то Ладислава казнят. Неужели она этого не понимала, когда решила найти кого-то максимально похожего на меня?! На что она вообще рассчитывала, предавая бумаге свои грязные секреты?! Что она сама в случае чего отделается лишь штрафом, когда правда всплывёт, ведь род Трестон – один из древнейших?! Ведь рано или поздно то, что Ладислав не обладает магией, если его отец обычный горожанин, обязательно вскрылось бы.

Донтрийцы засобирались. Кажется, переводчик попросил их удалиться. Остались только князья Валерн и Винсент. Лорд Тандэр, наоборот, развалился на своём кресле, с удовольствием наблюдая за разворачивающимися событиями. Кэрин, мой верный напарник и друг, стал тянуть время и задавать вопросы. Правильные хорошие вопросы, но, к сожалению, лишь отсрочивающие неизбежное.