Я всё же соскребаю остатки самообладания и отрываюсь от мягких губ, которые так приятно целовать. Он тянет меня за шею к себе.

– Демид.

Я упираюсь руками в грудь. Чёрт, сложно устоять перед соблазном. Он настолько желанен для меня, что больше всего на свете хочется послать всё к чёрту. Раствориться в страсти, подкравшейся позади и ждущей удобного момента, чтобы потопить нас в себе.

– Как охеренно звучит моё имя, когда ты его произносишь вот так, Поля. Мечтал услышать… Блядь, я такой идиот.

– Ты самый большой идиот на всём белом свете, Демид.

– Поля, – жарко выдыхает он мне на ухо, прихватывая губами мочку, и торопливо скользит губами ниже по шее, – маленькая моя…

– Я не маленькая, Демид, во мне роста…

– Плевать, для меня маленькая.

Горячие ладони стискивают талию, не давая отстраниться, а пальцы левой руки забираются под тонкую ткань футболки, пробираясь к груди.

– Чёрт… Я так скучал. И сейчас тоже. Мне тебя хочется.

Как-то неправильно плавиться от пары горячих прикосновений, но тело послушно отзывается: выгибается и вытягивается ему навстречу, желая приникнуть к нему как можно теснее.

– Демид, остановись…

– Не могу, – обхватывает меня за шею и наклоняет к себе для поцелуя.

Его губы накрывают мои, торопливо и жадно целуя, не давая опомниться, касается их языком и врывается внутрь моего рта, вызывая вихрь эмоций. Чёрт… Мои пальцы сами зарываются в его волосы, касаются мягких мелких кудряшек. Чистый кайф. Наша близость совершенно невероятная, безумная. Каждый раз – ярко и незабываемо, как будто впервые касаемся друг друга губами и языком, кончиками пальцев, стукаемся зубами в жадном поцелуе, словно вгрызаясь в желаемое податливое тепло рта. Стон вырывается из моего рта. Демид что-то пытается сказать. Начинает шептать и тут же прерывает сам себя. Не договаривая слов, он ласкается языком и отрывается только для того, чтобы начать целовать и мягко покусывать шею, спускаясь к ключицам.

– Поляя…

Чёрт… Когда он успел проникнуть обеими руками под футболку и задрать её кверху? Быстрые прикосновения сильных пальцев через мягкое, тонкое кружево бюстгальтера – выкручивает соски и довольно стонет, когда они набухают от грубоватых прикосновений. Демид нетерпеливо оттягивает кружево вниз и зажимает соски между пальцами, вытягивая их на себя. Резкое возбуждение приливает к тугим вершинам. Оно такое острое и сладкое, что хочется ещё и ещё. Он словно слышит мои мысли, но, скорее всего, считывает реакцию моего тела, мнёт руками грудь и перетирает соски между пальцами.

Жадный взгляд снизу вверх на меня, и Демид прижимается ртом к левой груди, втягивая в рот тугую вершину соска. Он посасывает её так быстро, что пульсация удовольствия становится невыносимой, скользит жаркой лавой книзу живота и концентрируется между ног.

Оголённой кожи живота касаются его пальцы и нагло протискиваются за тугую резинку шорт. Второй рукой Демид прижимает меня к себе за талию, не давая вырваться. И мне остаётся только стонать, чувствуя, как он пробирается пальцами ниже и ниже, застывает на клиторе и начинает растирать его от моего нетерпеливого толчка бёдрами ему навстречу. Быстрее и быстрее, резко останавливается и прижимается пальцами, словно пытаясь прочувствовать бьющийся там пульс удовольствия. Мягкое осторожное поглаживание и медленное скольжение дальше. Настолько медленное, что способно свести с ума. Ещё немного и… Он вводит внутрь меня палец, заставив сжаться вокруг него и нетерпеливо скользнуть бёдрами вниз.

– Охренеть, какая ты…