— Пусть только попробует. Ты у меня дурной, конечно, но слабоумием не страдаешь. Раз женился на беременной женщине, значит, любишь ее. Ты ведь знаешь мою историю? Родители силой женили на дочери своих друзей. Через год Дэн родился, через два мы развелись, люто ненавидя друг друга. Не стерпелось, не слюбилось. Только жизни друг другу испортили, Дэн рос по бабушкам, разве это хорошо? Лучше тебе не знать, как сложно воспитывать сына, когда от одного взгляда на его мать от ярости колотить начинает!

— Я знаю, пап, ты рассказывал, — мысленно добавляю: «раз триста». — Это мой ребенок.

— А если нет? Раз разговоры идут на эту тему, значит, были сомнения. Ты послушай меня сейчас внимательно. Мне важно именно твое решение. Чтобы не было такого, что сегодня у меня внучка есть, а завтра — нет. Даже если тебе вдруг покажется, что она не очень на тебя похожа.

— Это мой ребенок в любом случае, — говорю уже сквозь зубы, с нажимом. — И меня достала эта тема. Моя жена, мои дети, — начинаю злиться.

— Тогда она и моя внучка в любом случае. Это я и хотел услышать. Никто у тебя ни квартиру, ни машину забирать не собирается, угомонись. Но бл**овозку твою — пятьсот кобыл, — налог платить за то, чтобы красиво в пробке постоять — хорошо бы все же продать, — он начинает раскатисто хохотать. Кошмарный смех, Катя утверждает, что я смеюсь так же. — И купить что-то посолиднее. Ты вроде бы нормальным человеком становишься, не останавливайся на полпути.

Я тоже начинаю смеяться, потому что он вечно придирается к моей отличной БМВ. И сейчас его слова звучат особенно комично. Впервые в жизни я охотно уступаю ему в этой теме:

— Я уже выставил ее на продажу. Признаю, ты был прав.

На самом деле мужики с работы частенько пытаются высмеять мою машину, особенно Леха на своем танке. От зависти, разумеется.

— Я всегда во всем прав. Чем старше будешь становиться, тем больше начнешь понимать. Ярослав, мне нужно идти. Приедешь и расскажешь по порядку обо всем. А пока ты на службе, будь уверен, мы с мамой позаботимся о Кате. Не переживай, она хорошая девушка, мы успели прикипеть к ней.

Катя звонит мне через два дня и ее голос звучит весьма взволнованно:

— Яр, родной, я в таком отчаянии!

— Что случилось?! — мне хочется душить брата недолго, но результативно. Неужели отец передумал? Не может быть такого! Или может?

— Твоя мама приезжала…

— Что она тебе сказала? Говори уже.

Катя тяжело вздыхает, ей нужно время собраться с мыслями. Мне кажется, я поседею, пока доживу до рождения дочери!

Глава 56

Катерина

— Твоя мама обиделась, что мы сделали перепланировку в ванной и поменяли плитку, — сообщаю ему как на духу. — Они с генералом несколько раз переглянулись, я заметила. Эти ее полочки навесные, которые были такими неудобными! Зачем они вообще нужны? Я все разложила в выдвижные ящики.

— Кать, ты чего меня так пугаешь?! Какая еще перепланировка? Не похрен ли на полочки? — мгновенно вспыхивает он.

— А что? Она походила, посмотрела, спросила, что не так было раньше. И погрустнела. Оказывается, эту жуткую черную плитку посоветовал тот же самый дизайнер, который делал ремонт у них в доме, представь. Друг семьи. Я ж не знала! Она так расстроилась, что во мне что-то щелкнуло. Я как давай ей лгать, сама себе поразилась! Будто плитка треснула в паре мест, а купить ее уже нигде нельзя, коллекцию сняли с производства. Ага, и поэтому мы переделали все от и до, и выбрали мягкие светлые тона. Яр, я все испортила! Что теперь будет?

— Значит так, — говорит он спокойно. — Плитка треснула, да. Это важно. Я звоню друзьям, они решат твою проблему. А ко мне больше с такими шокирующими подробностями не нужно, ладно?