Одна из тысячи звезд - Риша Вольная (2020)

Ммм, Даня, значит, подумала я, а имя я что-то и не спросила. Ну, в моем деле, чем меньше информации, тем дольше и спокойнее живешь.

Артема он послушался и притих, снова прикрывая глаза, дааа… видать, мужчинке-то совсем хреново, надо ускоряться. Оперативно ввожу все лекарства, подключаю к вене капельницу с физ. раствором и другими препаратами, чтоб скорее стабилизировать состояние раненого. Начинаю быстро работать. Мужчина периодически глухо стонет, но я спешу скорее закончить, пока действие наркоза еще в силе. В противоположном случае ни я, с ростом сто шестьдесять пять сантиметров, ни даже Артем, который занимается боксом, не удержим этого громилу.

Около получаса спустя, снимаю перчатки и одноразовые халат и шапочку, надетые в ходе работы, и с чувством внутреннего удовлетворения от проделанной работы собираюсь будить своего пациента.

— Артемка, как полное имя страдальца нашего? — смотрю на друга. Тот явно выглядит намного спокойнее, так как ранения оказались не особо серьезными, но вот кровопотеря могла стоить его другу жизни.

— Даниил. Ты, Сель, только полегче с ним. — просит меня.

— Ооо, не начинай. Ну, что я, дюймовочка, могу сделать этому верзиле? — уточнила и отвернулась обратно к пациенту.

— Даниил, открываем глазки! — и при этом легонько похлопываю его по щеке. — Даниил, Медвежонок, выходи из спячки! — на что его глаза резко открываются. Взгляд размытый, но пытается сфокусироваться на мне. И я помогаю, начиная махать рукой в знак приветствия.

— Медвежонок, привет. Давай посчитаем пальчики. — показываю перед ним указательный палец. — Сколько?

— Один, — хриплый ответ. А у меня снова мурашки по спине. Блин, интересно, это у него такой голос или от тяжелого самочувствия так захрипел.

— И прекрати называть меня этим дурацким прозвищем. Ты, девочка, у нас кто, вообще, такая? Разговаривать с взрослыми дядями не учили? — он все говорит и смотрит мне в глаза с чувством полного превосходства и пренебрежения.

В ответ я молчу, так как режим стервы почти отключен, а в обычном состоянии я не люблю разговоров ни о чем. Мое молчание он трактует по-своему.

— Что, крошка, в шоке от мужика? Не видела такого? Ты, конечно, не в моем вкусе, но взамен спасения моей жизни я так и быть могу тебя хорошенько оттрахать? Вот слегка в форму приду и разочек покажу тебе настоящий феерический трах со зверем.

Он ухмыляется одним краем губ, а в конце своих секси- предложений растягивает их в ехидной полуулыбке. Меня заполняет чувство гнева от мерзости и пошлости его слов. Вспоминаю, что почти все красавцы в принципе моральные уроды, и этот не стал исключением. Но в груди все равно неприятно стиснула обида. Странно, я уже давно привыкла не обижаться на ерунду, а тут зацепило.

Быстро встаю с края кровати и поворачиваюсь к Артему, стоящему сзади.

— Лечение позже пришлю. Его завтра надо осмотреть, ищи кого-нибудь, я к этому дебилу не поеду. Медсестру найми постарше, а то боюсь, что от его желания затрахать кого-нибудь до смерти, все швы разойдутся, и снова откроется кровотечение в бедре. Но, в любом случае, я больше не приеду, даже не проси, я с козлами не работаю. И да, проверьте ему голову, походу его ею все- таки приложили во что-то крайне твердое.

Слышу бухтение с кровати, поворачиваюсь к Даниилу.

— А тебе, Медвежонок, совет на будущее. В следующий раз сначала уточни, интересует ли твое предложение в общем, а уж потом предлагай. А так, засунь свой большой член себе в задницу и хорошенько трахни, прям по-звериному. Можешь не провожать, саму найду обратную дорогу. — последнюю фразу бросаю Артему и, не оглядываясь, быстро ухожу из комнаты, пока не прибила этого козла — трахуна. А то бить пациентов — это, вообще, неэтично.

Даниил