– Вам и Джеральду. Считай это любезностью с моей стороны. – Хант поднес руку к кобуре и кивнул в сторону соседнего двора, где собралось несколько зевак, с интересом наблюдающих за происходящим. Он подошел ближе, но голос понижать не стал. – У меня есть рассказ Джека. О том, что случилось с Алиссой. О причастности к этому Джеральда. Обо всем. – Хант выдержал короткую паузу. – Несколько часов назад мы нашли ее тело.

Кросс посмотрел на сына, потом на плачущую жену.

– Давайте сделаем все правильно, – добавил Хант.

Кросс повернулся, и маска слетела с его лица. Теперь оно выражало только трезвый расчет.

– Не понимаю, о чем вы.

– Дэвид Уилсон нашел тело Алиссы. Поначалу я думал, что он позвонил в участок и по чистой случайности попал на вас, но в журнале регистрации такого звонка нет.

– Вы ошибаетесь.

– Не надо. Сегодня я разговаривал с Патрицией Дефрайс. Она все рассказала.

Она действительно все рассказала. Кросс поймал ее на еще одной попытке подделать чек. Преступление стало бы для нее третьим, и тогда она села бы как минимум на двенадцать лет. Кросс предложил выход. Он хотел знать, бывает ли кто-нибудь возле шахт. Кто угодно и в любое время. Дефрайс сказала, что понятия не имеет, зачем ему это понадобилось, почему его так интересуют шахты. Хант поверил женщине, хотя и не сказал ей этого. Пусть говорит. Пусть боится.

– Я объяснил Патриции, что подделка чека – мелочь по сравнению с соучастием в убийстве. Дал понять, что настроен серьезно и что она пойдет под суд заодно с вами. Она все рассказала и даст показания. Расскажет, как вы появились возле шахт после ее звонка и как пять минут спустя мимо них промчался Уилсон на кроссовом мотоцикле с вами на хвосте. Она даже запомнила время. Через пятнадцать минут Джонни Мерримон увидел, как Дэвид Уилсон свалился с моста.

– Она – мошенница и лгунья. Свидетельница из нее никакая.

Хант демонстративно прошелся взглядом по автомобилям на подъездной дорожке.

– Где ваша машина? «Додж», верно? Сколько автомастерских надо обзвонить, чтобы его найти? Конечно, не в нашем городе. Может быть, в Уилмингтоне? Или в Роли? В каком-то, надо думать, большом городе. Но мы ее найдем. «Додж» с поврежденным передним крылом. И краска совпадет с той, которую мы нашли на мосту.

– Мне нужен адвокат.

Хант подозвал патрульных.

– Вы арестованы за убийство Дэвида Уилсона. У вас есть право хранить молчание…

– Я знаю свои права.

– Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас.

– Минутку. Минутку. – Кросс облизал губы. – Мне надо поговорить с тобой. Только с тобой. На секунду. – Хант заколебался. – Хочешь сделать все правильно, да? Ты ведь за это? Ты же бойскаут. – Хант поднял руку, и полицейские отступили. – Подумай хорошенько о том, что делаешь. Подумай.

– Мне думать не надо. У меня есть ордер.

Кросс наклонился к нему, бросил взгляд за спину Ханту на патрульных и дохнул горячим шепотом:

– Твой сын тоже был в той машине.

Хант невольно попятился.

– Не был.

– Сидел на переднем сиденье, когда Алисса попала под колеса.

– Не верю.

– Каким он был последний год? Твой парень? Таким же, как раньше? Как год назад? Нормальным? Подожди, дай скажу. Угрюмым? Раздражительным? Поступи правильно, Хант. Важнее семьи ничего нет. Вот в чем все дело.

Хант огляделся. За стеклом патрульной машины размазанным пятном маячил Джек. Джеральд с трудом сдерживал слезы. Жена Кросса все так же причитала и раскачивалась.

– Не думаю, что в твоей семье с этим всё в порядке.

– Он ведь у тебя единственный ребенок?

Секунды три они молча смотрели друг на друга.

– Поступи правильно, – повторил Кросс.

Хант сделал знак полицейским.

– У вас есть право на адвоката.

Звякнули наручники.

Кросс попытался сопротивляться и вскрикнул, когда его сломили. Тапочки он потерял, когда его уже потащили к машине.

* * *