Танцы марионеток - Елена Михалкова (2009)

– Что у меня, глаз нет? Я при Олеге Борисовиче, можно сказать, днем и ночью. Слышал, как она по телефону разговаривает, как с отцом ссорится… Как-то даже закричала, что выйдет замуж и уйдет из дома, но что-то не сложилось у нее с замужеством.

– Замуж, значит… – повторил Сергей, записывая за Костиком. – Скажите, а к родственникам она могла податься, как вы думаете?

И посмотрел на парня с надеждой, будто тот мог в одну секунду помочь ему закончить все расследование. Но Костик отрицательно покачал головой.

– Мы их первым делом проверили. У Олега Борисовича из родственников есть сестра, но она, во-первых, живет в Сочи, и, во-вторых, Юли у нее точно нет. А еще есть дальняя родня по матери в Питере, но их тоже успели проверить до вас. Пустой номер. Да, и от шефа я слышал о какой-то престарелой тетке, – подумав, добавил он. – Но к ней, шеф говорил, Юлька точно не пойдет.

– Почему?

– Потому что мы со старой грымзой в давней ссоре, – пояснил Тогоев, когда Бабкин пришел к нему со своим вопросом, закончив беседовать с Костиком. – Она мне не родная тетка, а жена моего дядюшки. Вдова, точнее говоря. Законченная стерва! Последний раз мы виделись на дядиных похоронах и с тех пор не разговаривали, потому что она меня терпеть не может. – Он ухмыльнулся, словно мысль о неприязни какой-то дальней неродной тетки была ему приятна. – Если она Юльку на улице увидит – не узнает, а уж Юля-то бабку и подавно: ей лет десять было, когда дочь с моей тетушкой общалась, и больше обеим такого общения не захотелось.

Тогоев визгливо рассмеялся.

– Почему? – снова спросил Сергей.

Предприниматель уставился на него с веселым изумлением.

– Как – почему? Сами подумайте: о чем десятилетней девчонке говорить со старухой, которой почти шестьдесят? Агнесса, жена моя, потом рассказывала, что Марта из себя вышла и разоралась прямо в ресторане, до того ей Юлька надоела: кричала, что та вести себя не умеет, оскорбляла их с Агнессой. Правильно, своих-то детей нет, вот и не умеет с ними разговаривать. Дура бесплодная.

Бабкин подумал про себя, что у самого Тогоева ребенок есть, однако, судя по результату воспитания, разговаривать с ним правильно Олег Борисович тоже не научился.

– А Юлька-то когда из ресторана вернулась, – со смешком продолжал тот, – ее всю трясло от злости. Матери объявила, что не хочет больше ни с какими родственниками встречаться, – это ее, Агнешкина, была идея, чтобы ребенок со всей родней познакомился. Ну, на том знакомства и закончились.

– Кто еще у вас есть из родственников? – спросил Сергей, записав в блокнот информацию о тете Марте.

– Берта, сестра, – начал перечислять Тогоев, – и в Ленинграде Пашка с семьей… Слушайте, вы и Берту с Пашкой хотите проверять? Ерунда, не тратьте зря времени.

– Олег Борисович, будьте добры, назовите их адреса и телефоны.

– Я ж вам сказал, – вышел из себя Тогоев, – всех уже проверили! Юльки ни у той, ни у другого нет! Вы мне не верите, что ли, я не понял?

– Ну что вы! – возразил Сергей. – Дело вовсе не в недоверии, а в том, что мы должны все перепроверить. Вы же сами понимаете…

– Не понимаю! – перебил его бизнесмен. – Я вам плачу бабки и оплачивать впустую потраченное время не собираюсь! Ясно?!

Еще год назад, услышав такое, Бабкин непременно вышел бы из себя и отправил считающего деньги работодателя искать других специалистов. Но работа с Илюшиным многому научила его, в том числе экономному расходованию негативных эмоций. «Разозлиться без результата – непозволительная роскошь», – говаривал Макар. «Будем злиться с результатом», – решил Бабкин.