Кровь на палубе - Иван Любенко (2013)

Оная линия прикрывает от набегов соседних границу между Астрахани и Дона, кочевье наших Калмык и Татар подает им способ распространяться до самого Черного леса и Егорлыка, доставляя тем лучшее пропитание, и отделит разного звания горских народов продовольствием скота и табунов их от тех мест, коими нашим подданным пользоваться следует; положением же мест своих подает способ учредить виноградные, шелковые и бумажные заводы, размножить скотоводство, табуны, сады и хлебопашество.

Она соединит Азовскую Губернию с Астраханскою, и во время войны с соседними народами может удерживать стремления их на наши земли, подкрепит действия войск наших в Крыму и в прочих местах. Сверх сего открывает способ войти в тамошние горы и жилище Осетинское, и со временем пользоваться их рудами и минералами. Возбранит тайный провоз в Россию запрещенных товаров, умножа тем доходы таможенные, которые ныне, по причине многих чрез степь открытых дорог пришли в великий упадок…

Под № 8 крепость на вершине Егорлыка, называемой Ташле; будучи первою крепостью к Черному лесу, прикрывает обще с крепостью под № 7 проход между Калаускими вершинами и Черным лесом».

«Мая 5, 1785 г.

Именный, данный Сенату указ

императрицы Екатерины II

«О СОСТАВЛЕНИИ КАВКАЗСКОГО НАМЕСТНИЧЕСТВА

ИЗ ДВУХ ОБЛАСТЕЙ: КАВКАЗСКОЙ И АСТРАХАНСКОЙ».

«Всемилостивейше повелеваем Нашему генерал-поручику, правящему должность генерал-губернатора Саратовского и Кавказского, Потемкину, в нынешнем году исполнить по Учреждениям Нашим от 7 ноября 1775 года и в Кавказском наместничестве, составя оное из двух областей: Кавказской и Астраханской, из коих к первой принадлежать будут 6 уездов, а именно: Екатериноградский, Кизлярский, Моздокский, Георгиевский, Александровский и Ставропольский…»

II

Ставрополь, август 1785 года

Холодный лунный диск уже проступал на темно-сером небе, ожидая, когда остывший к вечеру солнечный шар скатится за горизонт. Его слабые лучи таяли, оставляя размытые блики на чистом золоте церковного креста. Маленькие слюдяные окошки казачьих хат затворялись ставнями, оберегая обитателей соломенных крыш от нечистой силы и непрошеных ночных гостей. Скот, загнанный в стойла, лениво жевал траву, скошенную на отлогих косогорах в верховьях Ташлы. Эта река несла свои быстрые воды не одну тысячу лет и с удивлением взирала на трудолюбие и упорство людей, совсем недавно пришедших к ее берегам. Они сеяли пшеницу, строили водяные мельницы и разбивали на склонах виноградники. Но стоило холодному ветру спуститься с гор, как к станице подкрадывался туман, а вместе с ним появлялись и ватаги разбойников. Горе тем, кто не успевал скрыться за воротами крепости! Полчища басурман сжигали хаты и церкви, вытаптывали поля, убивали беззащитных стариков и детей, оставляя жизнь лишь сильным юношам и молодым девушкам, которых забирали в рабство. Но люди опять отстраивали дома, возводили храмы, закладывали сады и пасли на лугах тучные стада.

Черкесы хорошо помнили свое поражение у подножия ставропольской крепости, когда две сотни храбрых казаков из полка Кутейникова наголову разбили полуторатысячную партию Султан-Дулака. Наученные горьким опытом горцы больше не осмеливались в открытую идти на приступ цитадели. Они избрали иную тактику: мелкие партии разбойников по пять-десять человек подобно шакалам рыскали вокруг станицы, угоняя отбившийся от основного стада скот или нападая на охотников, добывавших зверя в окрестных лесах. Нередко они уводили казачек, работавших на полях.

Станица, уставшая от жаркого дня, засыпала, но в хате казачьего старшины Ерофея Русанова поселилось горе – бесследно исчез шестнадцатилетний сын Капитон. Мальчишка вышел и ростом, и умом. Несмотря на юный возраст, он мастерски владел шашкой, лихо управлялся в седле и, так же как его отец, метко стрелял на скаку. Вот потому и доверили ему жители трех улиц пасти коров вместе с отставным солдатом Панкратом Харечко.