Я и сейчас могу в деталях описать все детали этих шедевров. Но дело даже не в деталях. Эти картины дарили мне ощущение невероятной гармонии и тихого счастья.

«Мадонна Бенуа» – творение совсем молодого Леонардо да Винчи и «Мадонна с младенцем в пейзаже», созданная юным Джорджоне, – казались мне живыми, теплыми, внушающими надежду, обещающими что-то, о чем я пока только могла догадываться.

Каково же было мое удивление, когда много позже я узнала о том, как отозвался знаменитый эксперт Бернард Беренсон о «Мадонне Бенуа». Подтверждая подлинность картины и ее авторство в 1912 году, он написал удивительные вещи:

«В один несчастный день меня пригласили освидетельствовать «Мадонну Бенуа». На меня смотрела молодая женщина с лысым лбом и опухшими щеками, беззубой усмешкой, миопическими глазами и морщинистой шеей. Жутковатый призрак старухи играет с ребенком: его лицо напоминает пустую маску, а к ней приделаны раздувшиеся тельце и конечности. Жалкие ручонки, бестолково-суетные складки кожи, цвет словно сыворотка. И все же мне пришлось признать, что это ужасное создание принадлежит Леонардо да Винчи».

Странно – люди смотрят на одну и ту же картину, но каждый видит свое. Кто-то – призрак старухи, а кто-то – совсем юную счастливую мать, играющую с младенцем…

Как хорошо порой не быть специалистом и воспринимать произведение искусства чувством.

Для меня по-прежнему обе Мадонны – воплощение красоты.

Но каждая из нас должна найти свою Мадонну. И смотреть, смотреть…

Я и зеркало

Интересные взаимоотношения сложились у меня во время беременности с зеркалом.

В первые месяцы я, идя к зеркалу, чтобы посмотреться в полный рост, была уверена, что увижу себя с огромным животом. Я так и чувствовала, еще не глядя на себя: живот есть!

Но в зеркале отражалась совершенно прежняя я – без всякого живота. Странное ощущение. Живот имеется, я его чувствую. Отражение не желает отражать то, что я чувствую!

Чудеса!

Потом – примерно к шести месяцам беременности – все нормализовалось: живот благополучно отражался. Можно было на сей счет совершенно успокоиться. Зеркало учло свои ошибки и исправилось.

В последние недели перед родами снова возникла странность. Живот был! И еще какой! Но в зеркале я видела себя такой, какой была семь месяцев назад: стройной, легкой… И на этот раз я радовалась игре своего воображения.

До легкости оставалось совсем чуть-чуть. И зеркало помогало мне убедиться в этом…

Фарфоровая куколка

Зима. Выхожу из метро. Стараюсь идти осторожно. Живот уже вполне ощутим: шесть месяцев.

– Позвольте вам просто сказать, что вы очень хороши, – слышу мужской голос.

– Спасибо.

Мужчина идет рядом, явно собираясь завести знакомство. Интересно – ему не видно мое положение?

С виду приличный человек, в дубленке (дубленка была культовой зимней одеждой – знаком благополучия). Заливается соловьем. А мне лишь бы дойти до дома.

Прощаюсь на полпути. Не до разговоров.

На следующий день – батюшки мои! Стоит у метро и поджидает меня.

– Давайте с вами на выходные на лыжах в парк пойдем?

Хорошее предложение! Но у меня – не сезон. Увы.

– Не получится. – отвечаю, – У меня другие планы.

– Жаль! Ну, в следующие выходные?

– Не уверена…

– Я вами так любуюсь, так любуюсь! Вы выглядите как фарфоровая куколка. Глаз не оторвать.

Спасибо, конечно. В наших краях зимой все мы – фарфоровые куколки: белокожие, румяные от мороза, волосы из-под шапочки, мех на плечах.

– Знаете, – собравшись с духом, говорю я, – фарфоровая куколка – это не обо мне. Мне сейчас больше всего подходит матрешка.

– Ну что вы! Помилуйте! Вы – другой тип.

– Нет, я знаю, что говорю. У матрешки внутри другая матрешечка. Вот и я – не одна. Я же ребенка жду!