Птица в клетке - Таис Сотер (2018)

Нас таких, эсперов, было всего-то пятьдесят семь на все обжитые планеты. Из тех, что известны и раскрыты, конечно. Двадцать три находились под контролем тех или иных правительств, пятеро — в бегах, и лишь тринадцать свободно жили в мирах Космосоюза, наслаждаясь своей независимостью. Им я завидовала самой черной завистью. И пятнадцать человек — и я среди них — попали в руки частных лиц с Независимых планет. Олигархов, военных, аристократов — тех, у кого есть власть и кто хочет ее удержать. Удержать с помощью эсперов в том числе.

Но мы не наемные работники, мы — рабы. В Независимых мирах рабство законно и распространено: где-то как экономическая необходимость, но чаще всего как роскошь. А в нашем случае — как единственный способ удержать эспера подле себя. Работника можно переманить, вассала — убедить предать. Раб же полностью зависит от хозяина. Кто же будет так глуп, что даст свободу эсперу, когда им можно владеть полностью?

Я рабыня дорогая, драгоценная, но все же вещь без каких-либо прав. Хорошо хоть неприкосновенная. Руку на меня Нибель поднять не смел, он и голос-то старался не повышать. Мы, эсперы, такие хрупкие, чуть что — впадаем в эмоциональное расстройство и выходим из строя, а я к тому же еще способна испортить настроение и другим.

Я знала, что мой хозяин никогда не продаст меня. Потому что даже среди этих пятидесяти семи я была уникальна — эспер, обладающий и телепатией, и двусторонней эмпатией. Так-то эмпатов, конечно, более чем приличное количество по сравнению с телепатами, но дар их гораздо у же. Обычные эмпаты улавливают чужие чувства. Я же воспринимала чужие эмоции и успешно транслировала свои, правда, не совсем это контролируя. Я не могла внушить то, что не чувствовала сама, но чем сильнее моя эмоция, тем больше шансов, что ее «словит» тот, кто находится рядом. Поэтому в плохом настроении я для окружающих особо невыносима. Хоть хозяин и считал мою способность к передаче собственных эмоций полезной, но сам не всегда мог ее терпеть.

О моей эмпатии Нибель особо не распространялся, благо что прежние мои владельцы о ней и вовсе не знали, так как дар этот возник спустя пять лет после попадания в рабство.

Нибелю несказанно повезло заполучить такой приз, как я, пусть даже ради этого он рисковал не только своим состоянием, но и жизнью. Зато сейчас, спустя пятнадцать лет, он почти удвоил капитал, расширил влияние, а еще сохранил свою жизнь, на которую не раз покушались.

— Эрика, приготовь мне чай, — уже более ласково сказал хозяин.

— С этим и Оста справилась бы, — проворчала я, но послушно поставила греть чайник.

— Да, но мне хотелось, чтобы именно ты поухаживала за мной, — капризно протянул Нибель, внимательно следя за тем, как я выбираю именно тот чай, который он хочет. Наша давняя игра, которую я в последние несколько лет ни разу не проиграла.

Никакого «чтения» — хозяин благодаря немерено дорогому и редкому устройству, внедренному в его нервную систему, мог легко чувствовать и частично экранировать мысли. Но не эмоции. Я же полагалась исключительно на собственное ощущение и настроение Нибеля. Он устал и напряжен. Что-то расслабляющее? Нет, он явно ожидает кого-то, значит, ему нужно скорее собраться с силами. Матэ или пуэр? Терпкая мягкость или отрезвляющая горечь? Скорее, последнее. В самом конце по наитию добавила немного меда, хотя до этого никогда так не делала. Интересно, с чего бы это?

Нибель довольно улыбнулся.

— Немного болит горло. Спасибо, девочка.

Спросила, уже зная ответ:

— У нас будут гости?

— Да, ближе к ночи. Прибывают прямо из космопорта.

— И вы любезно пригласили их переночевать? — чуть приподняв брови, задала излишне дерзкий вопрос, но без свидетелей мне подобное неуместное любопытство прощалось. — Или они все же уедут?

— Я не настолько доверяю лонгийцам, тем более работающим на самого Ядгара Альге.