Всё начинается со лжи - Елена Лабрус (2020)

— Ох, я этому деду с большими ушами уши бы пооткрутила, — честно пообещала я, глянув на хмурое небо.

Обещали то ли снег, то ли дождь. Обычная погода для середины апреля.

Своё сокровище я оставила в младшей группе на попечение милой полной воспитательницы лет сорока с хвостиком, что всегда вызывала у меня желание снова стать маленькой и прижаться к её большой мягкой груди. Пакет чистых вещей засунула в кабинку с «грибком». Но позвонила не отцу, что обычно забирал Матрёшку по вечерам из садика, а Косте.

«А кто у нас Костя?» — спросила меня год назад подруга Анька, когда мы с Костей только познакомились, и я как бы случайно «проговорилась».

«Ну… он… тоже медик, неженат, моложе меня почти на пять лет», — блеяла я, под её пристальным взглядом.

Спустя год, к описанию наших отношений добавилось немного.

Просто друг? Чуть больше. Хороший секс? Чуть меньше. Да, мы встречаемся, но иногда даже не каждую неделю. Ходим в кино, кафе, выезжаем вместе на природу. О нём знают мои родители и дочь. Обо мне знает его мама и друзья. Но дальше как-то не ушло.

За этот год он закончил ординатуру по судебно-медицинской экспертизе. На лекциях по медицинскому освидетельствованию мы и познакомились. В частности, освидетельствования изнасилований. Вот знания с этих лекций мне и пришли на ум, когда вчера я осматривала невесту Верейского.

Синяки. Ссадины. Разрывы. Всё это правда говорило не столько об изнасиловании, сколько о жёстком сексе по согласию. Возможно, не с одним партнёром одновременно. И если учесть, что Верейский прилетел только утром, а повреждения, полученные его невестой, успели поджить, он к ним никакого отношения не имеет, и ко лжи про беременность добавилась ещё одна, куда более отвратительная.

— Привет! Тебя сегодня ждать? — уточнила я о планах на вечер, когда Костя ответил, а связь в метро ещё не пропала.

— Да, заеду за тобой после лекции. Сходим куда-нибудь?

— Если только куда-нибудь недалеко. Устала за неделю невыносимо. Плюс Машка. Сможешь забрать её из садика? Родители на дачу собрались, так что на выходные она скорее с нами, чем с ними. Но если нет, перезвоню отцу, поедут завтра.

— Заберу, заберу. И всё же заеду за тобой, а там посмотрим, — явно торопился он закончить разговор, и я не стала настаивать на продолжении, попрощалась.

По пятницам работа у меня была с утра, а лекции по кольпоскопии я читала студентам в конференц-зале нашего же Центра вечером.

Но даже после целого дня работы, расставляя наглядные пособия для проведения Пап-теста и проверяя готовность презентации, всё думала о Верейском.

Почему? Зачем? Так ли важна ему эта «папина дочка», что явно ещё не нагулялась в свои неполные двадцать пять, но при этом плетёт какие-то глобальные интриги. Получив от меня направления в лабораторию, она обещала зайти утром в понедельник перед сдачей анализов на «разговор».

Понимает ли Верейский, что его втягивают в неизвестную мне, но далеко не безобидную игру? Я терялась в догадках. Возможно, на кону его деньги или акции. Может, что-то личное: месть, амбиции, разногласия с родителями, его или её. А может и то, что мне и на ум никогда не придёт.