Убийство на водах - Иван Любенко (2013)

Вообще-то сама идея столь необычного маршрута принадлежала исключительно Веронике Альбертовне. Истосковавшись по большим магазинам и модным салонам, жена губернского адвоката жаждала окунуться в былую жизнь великосветской модницы. Можно было, конечно, отправиться и в Петербург, но в таком случае дорога отняла бы лишние сутки. Да и в Москву госпожа Ардашева давно не наведывалась. А уж о том, чтобы провести отпуск за границей, и речи быть не могло. За глаза хватило прошлогоднего круиза по Средиземному морю. Мало того, что шторма донимали, так еще и череда таинственных убийств на «Королеве Ольге» заставила трепетать всю отдыхающую публику. Положа руку на сердце она нисколько не сомневалась, что Клим разгадает замысел коварного злодея и непременно отыщет его. Но все же, согласитесь, приятного мало, когда узнаешь, что заказанный тобой овощной суп уже отравлен, а отведавшая его корабельная крыса смиренно отправилась на небеса. «Нет уж, на этот раз мы будем отдыхать на водах. И причем на наших, – убеждала она супруга. – Тем более что тебя здесь все знают и уважают. А в Карлсбаде или Виши не то что местные жители, но даже заморская прислуга смотрит на русских свысока, хоть и униженно клянчит каждую крону или сантим».

Степной пейзаж как-то незаметно сменился невысокими возвышенностями, густо покрытыми сочной травой. Вымуштрованными жалонёрами смотрелись телеграфные столбы с рядами грачей на проводах. Завиднелась небольшая деревушка с низкими белыми домиками, крытыми камышом. Хатки вросли в землю почти по самые окна и напоминали гигантские шампиньоны. Показался разъезд и сторожка путевого обходчика. Свечкой устремилась в небо водонапорная башня.

Машинист дал длинный гудок, постепенно разросшийся до фортиссимо. Ему тут же ответил рожок стрелочника. Локомотив сбавил ход, выпустил пар, и разноцветный состав степенно причалил к железнодорожной пристани. Звонко ударил сигнальный колокол.

За купейной дверью послышался голос кондуктора:

– Станция Невинномысская! Прошу обедать. Стоянка один час!

– Что ж, дорогая, пожалуй, это неплохая мысль, тем более что ужинать нам придется уже в Кисловодске, – вставая, проронил Ардашев и вместе с женой покинул купе.

На перроне царило оживление, сходное с прибытием митрополита в уездный городишко. Шныряли лоточники с папиросами, сластями и жареными семечками. Суетились носильщики с тележками, груженными парусиновыми баулами и дорогими английскими чемоданами. Запах паровозной гари, смешанный с ароматом южного лета, прочно поселился среди вояжирующей публики. Проводники с медными чайниками в руках уже неслись по дебаркадеру к будке с надписью «кипяток».

Одноэтажное каменное здание вокзала, украшенное лепниной и фигурной резьбой, гостеприимно распахнуло перед пассажирами двери ресторана. Музыкальный ящик «Монопан» умилял слух наивной мелодией. В светлом помещении с толстыми портьерами на окнах и веерными пальмами в кадках вытянулись в шеренгу сервированные столы с салфетками, закрученными в пирамидки. С правого конца, согласно медным табличкам, за белые скатерти усаживались вояжеры первого и второго классов, слева – третьего. Но официанты были одинаково услужливы ко всем гостям. Количество мест заказывалось проводниками по телеграфу еще на предыдущей станции. Правда, четвертый класс предпочитал довольствоваться скудным буфетным меню: пятикопеечными бутербродами с паюсной икрой, говяжьим языком или куском вареной телятины за четыре гривенника либо птицей по пятьдесят копеек за порцию. Ну а если и это было не по карману, то следовало идти на привокзальную площадь, где смешливые казачки предлагали разнообразную домашнюю снедь за сущие копейки: ароматное копченое сало с молодым чесноком, домашнюю колбасу, жареных цыплят, горшочки с еще не остывшей кашей, пирожки на любой вкус, вяленую воблу, отборную клубнику, спелую черешню, кувшины с молоком, высокие четверти с квасом и пузатые крынки с простоквашей.