Рядом стоял какой-то стул, его я и подхватила, со всей дури запустив в Акориона. Дури было много, братик отмахнулся от снаряда с завидной легкостью – и окно позади него разлетелось вдребезги.

– Ну вот, – где-то за спиной вздохнул Крост.

Ладно, добьем вручную. Правда, второй раз Акорион уже не дал к нему подойти. Мелькнула мысль взлететь и плюнуть сверху, но люстра висела уж больно низко. Обидно запутаться волосами в канделябре прямо во время атаки.

– Что не так?! – заорала я. – Что не так?! Тебе еще не нравится?! Версия не та! Система к заводским настройкам откатилась, мудак ты бесхребетный!

– Я бесхребетный?!

Меня ощутимо ударило волной темной магии. Недостаточно, чтобы причинить вред, но довольно обидно.

– А кто бросил меня, а?! Оставил расхлебывать устроенное, а сам сбежал в соседний мир?!

– Он запер меня там!

– Ну конечно, ты не виноват. Ты никогда не виноват! А я за тебя подыхай?!

– Да я потратил годы, чтобы ты вернулась!

– Лучше бы ты потратил деньги на нормальную прическу!

На секунду я подумала, будто злость отпустила, но в следующий момент Акорион попытался сгрести меня в объятия, и крышу снова сорвало. Эмоции вместе с магией, которой не давали свободы безумно долго, вырвались наружу яркой вспышкой. Она отбросила брата с такой силой, что он снес кусок стены и приземлился куда-то в кусты. Я сделала глубокий вдох, а Акорион исчез, оставив на память только легкий черный дымок.

Тактическое отступление. Он еще явно не сказал последнее слово.

– О да. Мне полегчало.

– Рад за тебя, – мрачно хмыкнул Крост. – Есть хочешь?

Я хотела жить. Не больше и не меньше.

Вкус мяса, тарелку с которым через несколько минут поставил передо мной Крост, был божественным, несмотря на всю иронию этого слова. Есть хотелось так сильно, что я едва не сорвалась и не начала хватать руками, торопливо запихивая в рот все, что попадалось на глаза. Нечеловеческим (снова смешное слово) усилием заставила себя есть спокойно: еду никто не отбирал.

Хотя Крост сидел напротив, будто бы расслабленно облокотившись на спинку стула. Небрежность позы, впрочем, могла обмануть только того, кто ни разу не общался с ним. Он буквально прожигал меня взглядом, и наконец я не выдержала.

– Что?

– Смотрю. Пытаюсь понять, в каком ты состоянии.

– Еще сама не поняла, – честно ответила я. – Сколько времени я жива?

– Несколько недель. Я думал, ты не придешь в себя. Пришлось запереть.

– Ничего не помню. Только голова ужасно болит.

– Не нужно было так кричать.

– Он сам виноват.

– Но голова-то болит у тебя.

– Зато у него следы моих когтей на роже.

– Тогда терпи.

Жаль, я надеялась на какую-нибудь помощь. Когда-то давно Крост умел лечить головную боль одним прикосновением. Хотя вряд ли он еще хотел ко мне прикасаться.

Я почувствовала, что утолила первый голод, и осмотрелась. Дом выглядел здоровенным, но необжитым. Как будто хозяин приходил сюда только ночевать. Или навещать дикую девчонку, запертую наверху.

– Где мы? Какой город?

– Спаркхард.

– М-м-м…

– Рядом моя школа. Я не мог бросить работу, чтобы смотреть за тобой.

– Школа…

Все, больше не смогу съесть ни кусочка. Хотя оставлять недоеденное мясо было жалко. Вообще, складывалось ощущение, будто все время, проведенное в Хаосе, меня морили голодом. Хотя вряд ли духи испытывают голод. Скорее, дело в неделях, проведенных в бессознательном состоянии. Я помню последние дни смутными урывками, и, кажется, постоянно кусалась и брыкалась, не способная воспринимать окружающую действительность.

– Что теперь? – спросила я.

– Ты мне скажи. Зависит от твоего состояния. И… – Крост задумчиво на меня посмотрел. – Целей.

– Я не знаю. Что происходит? Чего хочет Акорион? Что планируешь ты?

Крост вдруг поднялся.

– Тебе нужно поспать. Поговорим завтра утром.

– Но…